ДЕТИ

 

Я сидела на нашей маленькой кухоньке и увлечённо наблюдала за мамой. Она затеяла сварить «настоящий кофе», а, как она выразилась, «не ту дрянь, которую продают в магазинах», и теперь возилась с большой джезвой : насыпала в неё по чуть-чуть различные пряности и сорта кофе. Между тем по квартире уже разнёсся запах ароматных зёрен. Папа, завлечённый им, уже топтался на пороге кухни, наблюдая за действиями мамы. Наконец он не выдержал такого кощунства, отобрал у мамы джезву, и, приговаривая: «Всему вас, женщин, надо учить», стал насыпать специи в своём, особенном порядке.

Мама села за стол напротив меня и начала вместе со мной разглядывать махинации над будущим напитком. Наблюдать за отцом без улыбки было нельзя: он четверть приправ рассыпал на стол и пару раз чуть даже не уронил джезву на пол. Мы с мамой, порою переглядываясь, наблюдали за этой эпопеей, а затем она ,не выдержав, встала, включила плиту и, наконец, поставила на неё эту самую бедную джезву.

-Лёш, ну, как ребёнок, честное слово...

Да, думаю, это тот самый момент, то самое «кстати», к которому сейчас пришёлся бы мой назревший вопрос, давно уже вертевшийся на языке.

-Мам, пап, а как вы познакомились?- наконец спросила я, наматывая на палец и без того кудрявую прядь волос.

-Мы?- Уточнила мать, и снова заняла место за столом напротив меня.

-Ну тогда мы были чуть старше тебя. Мы были в каком-то лагере в одном отряде... Впрочем, всю смену мы тогда с твоим папашей постоянно ругались, не могли всё никак ужиться. Папа твой всегда был вспыльчив и падок на драки и прочие приключения на свою горячую голову... Оль, ты знаешь, однажды он даже подрался с парнем, с которым в последствии играл в одной музыкальной группе. Да, и такие времена были... В общем, нас на каждом шагу пытались помирить... Однажды твой отец подошёл ко мне и сказал: «Из-за наших ссор не только мы страдаем, нужно мириться». Я согласилась. И мы помирились. И мизинцы скрещивали, и приговаривали: «Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись»... Не помогло... Мы не цапались часа два, а потом опять... И на следующий год та же история... Но, благо, тогда мы были уже в разных отрядах и нам не приходилось часто контактировать. Прошло много времени. Я и забыла про этот лагерь, про так яростно нелюбимого мною мальчика Лёшу, окончила школу... Пошла в институт. Там завела много новых знакомств. Думаю, всё как у всех. И я подружилась с однокурсником. Мы очень хорошо общались до самого пятого курса. А однажды, когда наша учёба в университете уже подходила к концу, нашему курсу заказали один из банкетных залов в одном отеле. И я предполагаю, что ничего бы и не случилось, если бы на входе не нужно было предъявлять паспорт. Когда этот парниша открыл свой паспорт, я мгновенно поняла, что это и был тот самый, с кем я так ссорилась в лагере, учившись ещё в школе. Стыдно признаться, но, общаясь с парнем по имени Лёша пять лет, я и не знала ни его фамилии, ни отчества... Меня это просто не интересовало. А он тогда повернулся ко мне и сказал: «Что, Лариска, не ожидала?». Это было совпадение, никак не укладывающееся в мою бедную голову... После выпуска мы продолжали общаться, и однажды я влюбилась в Алексея. Мы шли на громадные уступки друг другу, постоянно контролировали наши неуёмные темпераменты, а потом как-то и привыкли жить, закрывая глаза или притворяясь, что ничего не видим и всё идеально... Мне кажется, нас свела сама судьба... Мы отпраздновали свадьбу, когда обоим было по двадцать четыре. Потом родилась ты, наша радость...-Мать прослезилась.- Ох, я до чёртиков сентиментальна...

Отец, ухмыляясь, наблюдал за матерью. Кажется, он был рад тому, с какой теплотой она вспоминает события своего прошлого.

-Ларис, кофе...- Напомнил папа. Теперь я смотрела на своего старого, доброго папу, открывшегося передо мною как маленький мальчишка- драчун, влюбившийся почти тридцать лет назад в девчонку и так и не разлюбивший её. Не перевелись ещё на свете романтики. Он же у меня ещё и в музыкальной группе играл? Папа. Мой. Сразу представляются эрокез, кожа и клёпки. Эй, а этот мальчишка- точно мой папа?!

-Ой, точно!- Мама вскочила из-за стола и ловким движением сняла с плиты джезву, пока кофе из неё не перелился через край.

Я молча сидела, переваривая только что услышанное и закусывая всё это дело вполне чудесным ароматом.

Мама разлила кофе по кружкам, и мы в полной тишине истребляли варево, которое так старательно делали мои родители.

Я процеживала снова и снова мысль о том, что эти двое тоже когда-то были детьми. Это, конечно, вполне очевидно, но то, что они ещё и постоянно цапались - уж никак не про них. Мне кажется, что наша семья вполне могла бы получить титул самой умиротворённой в конкурсе всех умиротворённых семей в мире, если бы кто-нибудь взялся его проводить.

Из прострации меня вывел звонок домашнего телефона. Мама встала из-за стола и направилась в другую комнату, после чего звон умолк и заговорила уже мама.

-Знаешь,- внезапно начал папа, понизив голос,- моя правда несколько расходится с правдой твоей матери.- Он подмигнул мне, а я заинтересованно посмотрела на него.

-Интересно, даа?- Улыбнулся он. И подмигнул. Как ребёнок.- Ну конечно, интересно, вот только давай договоримся, что для мамы это тайна, ладно?

-Хорошо,- улыбнулась я в ответ.

-Так вот. Начнём с того, что ни разу не были мы тогда старше тебя. Нам было ровно столько же. По четырнадцать. Совсем ещё дети - На этом моменте я театрально вздохнула.-. Это Лариса сказала явно для того, чтобы ты не брала с неё дурной пример. А она это считает ничем иным, как дурным примером.

Папа продолжал ухмыляться, и жаркая улыбка медленно расползалась по моему лицу.

-Тогда я в лагере в самом деле испытывал к твоей матери неприязнь, но не от того ,что мне так захотелось, а из-за слухов, в которые я заставлял себя верить, пытаясь не обращать внимания на то, что на самом-то деле Лариса мне глубоко симпатична. Честно говоря, сейчас не могу до конца разобрать те чувства, что я тогда испытывал. Я был мальчишкой, и мне, по сути, старику, непонятно, что я тогда чувствовал.

Папа, увидев, что я заскучала под крики его души, продолжил:

-Совпадения в этой истории, конечно, имели место быть, но не в таких колоссальных количествах, в коих их измеряет мама. На первом же курсе я понял, что это та самая Лариса и что у меня появился шанс начать всё с чистого листа. И правда, мы неплохо спелись... Я приложил немало усилий, чтобы мы учились в одной группе, сидели за одной партой, при этом она не увидела моих документов, где на фотографиях я являлся точной копией того маленького и глупого Лёши из её лагеря... И сколько я затем приложил усилий, чтобы Лариса хотя бы посмотрела на меня! Смешная у нас мама. Судьба...

Отец с удовлетворённым видом допил свой кофе и поставил кружку на стол.

-Почему ты не хочешь рассказать это маме?- Наконец спросила я.

-Для неё во всей этой истории есть капелька волшебства. Пусть оно так и остаётся.- Ответил папа и потрепал меня за щёку.- Ты веришь в волшебство?

Да, эти двое тоже были детьми. Как я.