ЗЕМЛЯНИЧНЫЙ АРОМАТ

 

Лето выдалось в Петербурге сухое – некогда сочная зелёная трава повяла, цветы обиженно опустили свои бутоны, а птицы, всех видов и размеров, умолкали днём, проводили самые жаркие часы засушливых дней неподалёку от многочисленных водоёмов, озёр и рек. Молодёжь же, вопреки природе, радовалась знойной погоде. Они гуляли целыми днями, не останавливаясь даже ночью, веселились, пьянствуя и громя город, однако некоторые компании, желая то ли сохранить город, то ли отдохнуть от его повседневного шума и пыли, отправлялись загород.

Многие потянулись на знаменитые К-е озёра – в конце прошлого века там были пионерские лагеря и на одном из самых удобных озёр построили железные ограждения, оформили пляж и сделали лесопарковую зону. Спустя несколько десятков лет, лагеря разорились, ограждения сгнили, пляж зарос, а на месте лесопарковой зоны выросли богатые дачные участки. Купавшиеся люди были в опасности – всё дно озера было покрыто штыками и острыми камнями – старыми бассейными ограждениями. Каждый второй, попадая ногами на эти ловушки, получали ссадины, а иногда даже серьёзные травмы.

Но 3-4 года назад, один богатый олигарх купил территорию этого озера и, очистив полностью его дно от железа и камней, сделал зону посещения лесопарка платной, окупив тем самым свои затраты на озеро, его очистку, и, в дополнение, полностью благоустроил пляж. А людей от этого на К-м озере стало ещё больше. Даже зимой там было людно и весело – озеро, покрываясь толстым слоем люда и снега, становилось подходящей для зимних ралли трассой или лыжных кроссов. Но не только озеро привлекало молодежь – они не менее сильно любили блуждать по парку, пугая друг друга, жарить шашлыки, наполняя лес приятным ароматом, ловить и вялить рыбу, чувствуя себя настоящими рыболовами. Вообщем, К-е озеро – прекрасное место для отдыха и расслабления после шумного и пыльного города, благодаря чистому и почти дикому лесопарку.

Есть немало и других вариантов чудесного времяпровождения на природе, одним из которых является посещение К-х озёр. Холмистая местность во многом привлекает молодёжь: они любят полазать, поползать, поиграться на песчаных горах, цепляясь за колючие кусты и молодые ёлочки, вступая ногами в пчелиные гнёзда. Кроме того, их влечёт бесплатная волейбольная площадка, на которой они могут выплеснуть всю свою, скопившуюся в надоедливом городе, энергию. Вокруг громадного, холодного озера, посреди которого проходит железная дорога, растёт душистый сосновый бор, отчего всё вокруг всегда наполнено ароматом свежести. Купаясь летом, мы часто можем почувствовать, как холодные струи ключа бьют из - под земли, проникая сквозь толщу воды и касаясь нас.

Красивее всего на этом озере вечером, когда солнце, садясь, медленно погружается в тёмно-синюю гладь воды, окрашивая всё вокруг в золотисто-красные цвета; сосны, блестя зелёно-жёлтой хвоёй, медленно раскачиваются от лёгкого ветерка, а волны, с тихим рокотом, обрушиваются на песчаный берег.

Красота природы влечёт юные сердца, наполненные весельем и любовью, однако не каждый может научиться любоваться подобной естественной красотой: для многих это не более чем смена дня и ночи, выезд на природу – это всего лишь шанс напиться перед рабочей неделей.

Люди на свете живут разные, по разным принципам и с разными целями. Для кого-то идеальный мир – это настоящий, существующий, а для кого-то – такой, который наполнен только положительными и позитивными эмоциями. Такие люди часто теряются в реальности и живут иллюзиями, что, в итоге, может привести к печальным результатам.

 

* * *

-Нюта! Подожди! – крикнула светловолосая девушка.

Она стояла на берегу К-ого озера. Весь пляж был заполнен людьми, детьми и даже животными. Всюду царило веселье, шум, и радость.

Девушку звали Лера, симпатичной: светлые короткие волосы, голубые глаза, тонкая линия губ и смугловатое круглое лицо. Она была среднего роста, неполная, но и не худая, на вид ей было лет 20.

Её крик был обращён к девушке по имени Аня, с тёмно-каштановыми волосами, серо-зелёными глазами, что вообще было типично, и не привлекало особого внимания. Кроме того, девушка была маленького роста и очень худая. На крик подруги она обернулась и махнула рукой: на бледном личике сияла лёгкая и приятная улыбка.

-Давай быстрее! А то… - откликнулась было она, однако это оказалось слишком поздно – два высоких коренастых, накачанных парня с дикими воплями бежали по берегу и, подхватив девушку-малютку, бросились в тёмно-коричневую, мутную воду.

-Кто это у нас тут плавать не умеет? – улыбаясь, спрашивал Миша, один из парней, взяв Аню за руку и уводя её на глубину.

-Миш, я боюсь, не надо! – вскрикнула девушка, почувствовав, что земля уходит из-под ног, а зыбучий песок щекочет кончики пальцев ног.

-Не бойся, все будет хорошо, - тихо произнес Миша, аккуратно поддерживая ее за руку и талию.- Я же рядом.

Она взглянула на него и, найдя в его темно-изумрудных глазах юноши бесстрашие, смело оперлась на его надежные плечи.

-Шевели ногами,- советовал он.- И теперь добавь руки…

Спустя минут сорок они все вчетвером смело прыгали с пирса, орошая окружающих целыми волнами. Их веселье было заразительным, именно поэтому вместе с ними болтали и хихикали уже пара десятков девчонок и мальчишек. Одна из высоких и красивых девушек задорно щебетала с Мишей, хлопая длинными ресницами и демонстративно выгибая спину. Затем она медленно прошла по пирсу и, подняв руки над головой, нырнула, подняв небольшую волну. Что-то в груди Ани щелкнуло, и она, пройдя мимо Миши, окинула его презрительным взглядом и нырнула, изящно и грациозно изогнувшись в полете. Вода встретила ее ледяными объятиями, однако она не рассчитала расстояния и вскоре врезалась головой в дно. К несчастью, в песке оказался острый камень, и, когда девушка пыталась всплыть и оттолкнулась ногой от дна, она попала ногой прямо на острый камень. Темная пелена застлала глаза девушки, и через мгновение она почувствовала легкость и невесомость.

Сквозь полубессознательное состояние, она почувствовала, как чьи-то крепкие, ласковые руки понесли ее куда-то. С первых прикосновений она догадалась, что это он-Миша, и пришел он как никогда вовремя: Аня еще не успела наглотаться воды настолько, чтобы потерять сознание полностью, однако от тепла его тела ее сразила невероятная усталость, и она бессильно обмякла в его руках.

 

* * *

-Сгоняй-ка за пивасиком, - пробормотал пацан, лежащий под газетой на крутом склоне, недалеко от Большого озера в поселке К-ово.

Сосед этого парня тихо буркнул в ответ что-то ругательное. Юноша под газеткой лишь хмыкнул и приподнялся, сняв своё прикрытие. Оба мальчишки были похожи: светловолосые, голубоглазые и с какой-то ехидно-злой усмешкой, да и девушек предпочитали однотипных-высоких, стройных, модельной внешности брюнеток. Девушки сидели на складных стульях чуть ниже, чем их парни. Обе они болтали о какой-то ерунде, когда говоривший мальчишка окликнул одну из них.

-Кис, сгоняй за пивом! А то Ваську лень зад отодрать.

-Я тебе что-в служанки нанялась? - возмутилась она, но он пресек ее дальнейшие пререкания одним лишь злым, не терпящим возражений, взглядом. Девушка будто согнулась под его молчаливым приказом и шмыгнула к берегу озера, в котором охлаждались зарытые в песок бутылки.

-Подавись, - шепнула тихо она, кидая бутылку своему возлюбленному.

-Тссс, - предостерегла ее подруга. - Может ведь и бросить.…А ты с ним уже…

-Да-да, - вздохнула девушка и взглянула в небо.

Спустя пол часа, солнце стало садиться, освещая редкие группы людей. На остывающем песке резвилось всего двое человек-модельные девушки-Надя и Ксюша. Они грациозно прыгали, отбивая мяч и, смеясь, падали в песок, поднимая целые тучи пыли. Красиво подпрыгнув, Ксюша, которая попыталась упрекнуть своего, отбила подачу, но неудачно приземлилась, и осколок бутылки вонзился ей в ногу. От боли ее ноги подкосились, и девушка рухнула на песок. Надя, ее верная подруга, тут же оказалась рядом:

-Что случилось?

-Да блин…Ногу распорола… - еле сдерживаясь от слез, бормотала она.

К ним подошли Олег и Вася с банками пива.

-Ммм, что случилось? Почему игру закончили? - зевнув, спросил Олег, даже не собираясь помочь своей девушке.

Кинув на него презрительный, испепеляющий взгляд, Ксюша было вскочила на ноги, но тут же рухнула, не в силах подняться. И заплакала.

Олег кинул на нее равнодушный взгляд и холодно сказал:

-Ну, хватит уже позорить меня.…Не хнычь, - он взял в руки ее ногу, но девушка дернулась и ударила его в челюсть.

Надя ахнула, Вася матюгнулся, Олег медленно встал с песка и молча ушел.

-С**а, - бросил он ей через плечо, на что она взвыла и бросила ему в след осколок, который не долетел до его уходящей и растворяющейся в сумерках фигуры.

Вася отправился в след за другом, Надя быстро промыла рану подруги и перевязала ее ногу. Натянув верхнюю одежду, они кинулись к машине и, выбросив из нее все пацанские вещи, быстро завелись.

-Эй! Вы куда? - услышали они возмущенный крик Васи.

-Подальше от вас! - откликнулась Надежда.

-Подожди, я кое-что забыла, - пробормотала Ксения и выскочила из машины.

Пока она шарилась в штанах Олега в поисках водительских прав, в нос ей ударил резкий приторно-сладкий аромат земляники. Девушка поморщилась и пробормотала:

-Ненавижу, Ненавижу землянику…

Сев в машину, она громко загазовала, чтобы убрать из ноздрей непривычный запах, а уже через мгновение они мчались по шоссе на встречу уставшему городу.

Солнце уже почти село, лишь красная полоса напоминала о том, что еще совсем недавно оно сияло, даря тепло и радость людям. А эта кровавая закатная полоса заставляла Ксюшу страдать еще больше, напоминая и о землянике и о разбитом сердце. Боль еще долго будет пылать в ее сердце, жечь воспоминаниями о счастливых минутах рядом с бывшей судьбой, с бывшей жизнью. Но и это пройдет, когда девушка сама для себя откроет новый путь, новые истины, не замыкаясь на одной ошибке. Люди так устроены-учиться на ошибках, а значит это нормально - чувствовать боль разбитого сердца, мечт и грез. А кто виноват?... Судьба?... Нет. Люди? И снова нет. Все эта земляника…

 

* * *

Миша бережно нес худое и бледное тело Ани. За ним на песке оставался тонкий кровавый след-кровь сочилась из раны на ноге девушки. Тонки руки слабо обвивали шею спасителя, кожа покрылась мурашками, но уже через пару мгновений, когда парень аккуратно опустил ее на покрывало, она смогла даже заговорить:

-Миш, спасибо, - хрипло шептала она.

-Все хорошо, не разговаривай, расслабься, - он пытался казаться спокойным, но в его интонации была слышна нотка беспокойства.

Она не спускала с него глаз все время, что он обрабатывал и обматывал ее ногу полотенцем. Сердце ее билось так сильно, что казалось это было слышно на другом берегу, но вовсе не от пережитого шока. Причиной тому была нежность и трепетность, с которыми Миша ухаживал за ней. Она чувствовала его доброту и силу, когда его руки дотрагивались до ее больной, пульсирующей ноги. Она посмотрела ему в глаза и, краснея, встретила устремленный на нее взгляд темно-изумрудных глаз.

-Нютка! Солнышко! Ты как?! Ты жива?! Ты хорошо себя чувствуешь?! - Лера налетела как ураган, обнимая и целую в волнении подругу, даже не замечая, что творится вокруг нее.

-Я отлично, Лер,правда, всё хорошо,-улыбалась Аня.

-Лер, пойдем, я тебе кое-что покажу, - засмеялся второй спутник девушек и увел разнервничавшуюся блондинку в сторону озера.

-Не больно? - смущенно спросил Миша.

Он помог ей встать, а она, держась за его руку, похромала в сторону стоянки.

На пути к ней лежал небольшой кусочек лесопарка, и когда они проходили по лесной тропинке, Аня почувствовала легкий, приятный, манящий аромат. Он казался ей смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить его. Оглядываясь в поисках источника запаха, она привлекла внимание спутника. Он огляделся вокруг и спросил:

-Знаешь чем пахнет?

-Нет.

-Хочешь покажу?

Она кивнула. Они неспеша побрели в глубь редкого леска. За ними была дорога и, под небольшим мостиком, протекал заросший, мутный, покрытый толстым слоем тины ручей. Пройдя вдоль него, они вышли к небольшой поляне и старой, но все еще живой, плотине. Хозяев видно не было, но было понятно, что их кропотливая работа не прошла даром-бльшая часть леса позади дамбы была затоплена и превратилась в болото, а ручей весь зарос. Зеркальная гладь воды изредка нарушалась прикосновением качающихся на ветру ветвей ив и берез. Вдоль тонкой тропинки, по которой шли Аня и Миша, росли кустики с острыми сочно-зелеными тройными листиками, сплошь усеянные звездочками еще желтоватых ягод. Кое-где еще отцветали свои последние мгновения белые симпатичные цветочки.

-Земляника, - весело улыбнулся Миша.

У Ани в голове сразу промелькнули картины счастливого детства, проведенного на даче с бабушкой. Она вспомнила, как впервые наткнулась на эти ягоды еще совсем девчонкой, как долго рассматривала ее на ладони и вдыхала аромат, такой свежий, лесной. Когда она подросла и перестала ездить на дачу, она вспоминала те счастливые, земляничные дни, и на душе ей становилось легче.

Сейчас земляника пахла еще сильнее, освежая в голове воспоминания и вызывая в истощившемся организме бурю эмоций. Аня наклонилась к кустику и сорвала две самые красные ягодки. Она подошла к Мише, держа на ладони заветный трофей. Он обнял ее за талию и прижал к себе, а она протянула ему ягодку. Плод еще не созрел до конца, но это было уже не столь важно. Он медленно наклонился к ее лицу и на губах заиграл лишь сладкий привкус любви, увенчанный ароматом земляники. Тепло разливалось по всему телу, учащая ритм сердца, но затуманивая мысли. Счастливые, а все эта земляника…

 

* * *

Жизнь, бесспорно, преподносит на и беды, и радости. Порой того или другого бывает до крайности много, но, как говорится «все что ни случается-все к лучшему».

Мы часто видим в одних и тех же вещах совершенно различную суть, но только в разные периоды нашей жизни. Люди любят винить все вокруг в своих неудачах, но не замечать очевидного, и, в тоже время, находясь в состоянии безмерного счастья, они могут видеть лишь положительные стороны любых, даже самых негативных вопросов. Мир-странный, нам порой сложно однозначно оценить его. Люди тысячелетиями не могут раскрыть и одной миллионной части мировых загадок, а ведь одной из таких «загадок» мира является любовь, да и сами люди. Мы мучаемся, путаемся, страдаем ради того, чтобы найти «единственную», но существует ли он на самом деле? Может это плод человеческого воображения. Нет, скажу я. Любовь-это жизнь. Без любви не было бы ни людей, ни удивительных чудес, связанных с нашей историей. Мы бы не знали ни поэзии, ни живописи, ни невероятного чувства полета от одних только мыслей. Мы не чувствовали бы аромата нашей любви.

Земляника-любовь, земляника-приторный аромат боли или свежий запах чувств. Для каждого он свой.

Человек идет по жизни, часто оступаясь и оборачиваясь назад, в надежде, что вместо тухлого и душащего городского запаха, мы сможем почувствовать легкий аромат своей любви, будь то морской бриз или запах хвои, а может для кого-то это сладко-кислый аромат цитрусов или нежность роз, а может леденящий душу морозный ветерок или бодрящий аромат свежескошенной травы. Мы чувствуем то, что должны, то, что мы сами себе желаем почувствовать. Стоить понять только, ради чего ты живешь и можно подумать, что жизнь – это чья-то смешная игра, но нет. Стоит понимать глубже, но эта уже другая история.

Земляника-аромат настоящей, искренней любви. Любовь-это счастье, которое достигается при преодолении постоянных препятствий. Припятствия-это жизнь.

 

 

БЕЛЫЕ НОЧИ

«Я упал, я растворился, я дарю его тебе…»

«Там, на белом парапете, я впервые видел дождь…»

 

«Посвящается моему любимому городу Санкт-Петербургу, который занял все мое сердце и душу, а также человеку, мало связанному с этим городом, однако ассоциирующемуся с ним»

 

 

«Я не люблю его, мы просто друзья», - так она думала и всегда отвечала на ехидные смешки своих одноклассников по-поводу их теплых отношений. Он же сам просто не обращал на это внимания.

Лето пришло в Петербург с дождями и грозами: сырое и промозглое, оно огорчало выпускников и совсем не радовало туристов. Но город не потерял от этого ни капли своего величия: все также сияли бардовые расстральные колонны, указывающие путь кораблям, все также бурлила беспокойная Нева, и все также возвышался Зимний Дворец своей белоснежно-бирюзовой статью. Город был торжественен вне зависимости от погоды.

 

* * *

-Тебе записка, - шепнула соседка по парте.

Она удивленно взяла в руки маленький комочек бумаги в клеточку, на котором сверху было написано: «Даше от Матвея». Аккуратно развернув послание, она улыбнулась глядевшему на нее хозяину записки.

«Улыбнись-сегодня светит солнце. Для тебя.»

-И все-таки я думаю, что ты для него больше, чем друг, - шепнула, глядя в записку через плечо Даши, ее соседка.- Одни взгляды чего стоят…

-Нет-нет, - забормотала она в ответ. - Ты же знаешь, что мы просто очень близкие друзья.…Почти родные люди…

Соседка недоверчиво хмыкнула и отвернулась. Конечно, не верит-со стороны им видно только оболочку, что внутри - известно лишь им двоим.

После уроков они в обнимку пошли гулять, разделив между собой наушники и весело переговариваясь.

-Матвей, в футбол будешь? - крикнул одноклассник, когда они проходили мимо школьного стадиона.

Одним лишь взглядом они успели обсудить этот вопрос и найти на него ответ: они завернули на площадку, где он скинул ей свои вещи и помчался по мокрому песку, навстречу другим игрокам.

К Даше подсели болтливые одноклассницы со свежими школьными, да и не только школьными новостями. Всё было так похоже и обычно, что девушка мечтала про себя поскорее вырваться из их гламурных когтистых ручек и погрузиться в город. Город для неё – это Нева, и дворы в центре города и разговоры с Матвеем. Она знала его лучше собственной матери. Она знала, что он любит спорить и с ним обязательно нужно хотя бы раз в день покричать до тех пор, пока он не махнёт рукой и не скажет, что она “дурочка и ничего не понимает”. Потом они обязательно поссорятся, разойдутся в разные стороны, но обязательно встретятся около памятника Петру I на коне, и он обязательно скажет, что “этот город до бесконечности прекрасен, но ты не менее прекрасна, поэтому прости меня, ведь я дурак…”. Они обнимутся и обязательно пойдут в сторону Садовой, чтобы завернуть в любимое тихое кафе и обсудить какие-либо назревшие проблемы.

От мечтаний ее отвлек голос Сонечки:

-Дашуля, а ты знаешь, что Синченко в тебя влюбился? Он просил узнать, как ты к нему относишься…

-Также, как он относится к походам по магазинам, - фыркнула девушка.

Девчонки рассмеялись и тут же стали смеяться над бедным Синченко, обсуждая каждую деталь его характера.

И вдруг кто-то из них обронил:

-А Матвей вчера с Лебедевой гулял…

Сначала сердце Даши остановилось, но в голове настойчиво застучало эхо “друзья”,

И оно, скрипя и потрескивая, забилось вновь.

Одноклассницы молча следили за реакцией девушки, но на ее лице они увидели только усмешку и легкое равнодушие в голубых глазах.

-Даша-а, - замахал руками Матвей – Вещи!

Этот возглас означал, что пора идти. Мокрую футболку парень стянул на ходу и переодел уже свежую, приготовленную Дашей. Подхватив свою подругу, он оторвал ее от одноклассниц и, сладко попрощавшись со всеми, потянул ее к метро.

 

* * *

-Ты вчера гулял с Лебедевой, а мне даже не рассказал.

Его лицо потемнело. Он перегнулся через гранитную набережную и посмотрел в Неву.

-Она преувеличивает.

-С чего бы это?

-Я вчера физику исправлял, а когда домой пошёл, она вдруг откуда-то выскочила и поволоклась за мной.

Даша отвернулась от него и взглянула на Эрмитаж. “Легко быть зданием” – вдруг подумалось ей. – “Все любуются тобой, все влюблены в тебя…”

-Целоваться, небось, лезла?

Лицо его слилось с гранитом, и он, резко повернувшись к ней, крикнул:

-А тебе что? Это мое дело!

Она молча пожала плечами и отошла от него. Неожиданно она почувствовала, как он тянет ее за рукав.

-Прости, - сухо шепнул он. – Пойдём…

Она пошла. Оглядываясь на выученные наизусть здания, улицы, мосты она думала о том, что ничто, никогда не любила бы сильнее, чем этот город.

Цепи мостов напоминали ей отрывок из какого-то фантастического фильма, где, конечно же, есть голливудская концовка, а двое счастливых глупцов целуются на мосту. Но этот мир был реален, а в дополнение удивительной картины не хватало только двух “глупцов”. Она не верила в любовь – со стороны это казалось и смешно, и неинтересно одновременно, но она верила в то, что давно отдала этому городу свою жизнь, и даже если Он покинет его это не поменяет ее состояния высокой одержимости Петербургом.

-Эй, я с тобой вроде говорю, - отвлек ее веселый голос Матвей.

Она даже не заметила, как они оказались где-то в глубине каких-то дворов. Вокруг были глухие стены и несколько темных арок.

-Даш, - обратился он, глядя ей в глаза

-Я хочу серьезно с тобой поговорить.

Она слушала и предчувствовала, что он долго к этому готовился.

-Вчера с Лебедевой я целовался, она, конечно, была рада, но вот я не испытывал совершенно никакого счастья. Я думал о тебе. Раньше все это казалось нормальным, ведь мы с тобой лучшие друзья, но вскоре все это стало заходить слишком далеко: я стал понимать, что мне надо видеть тебя, а сейчас я понимаю, что и этого мне мало.

Она широко распахнула глаза, но все еще молчала. Она понимала, это и ей самой мало одних лишь разговоров о том-о-сем. Это был конец, но это было и начало. Она ждала продолжения этого спектакля:

-Прости меня за все, что я когда-то тебе сделал плохого, прости сразу и за то, что могу сделать по-глупости. Даша, я люблю тебя.

Сегодня эти слова звучали с другой нежностью, с настоящей любовью, в которую она не верила, но она не верила ему, поэтому молча согласилась. Она видела, как вспыхнули огни в его глазах, ощутила непонятный жар, охвативший все лицо

“Это, как груз”, - думала она “Нужно скинуть балласт, чтобы лететь дальше…”

Матвей поцеловал ее со всем нетерпением и жаром, что вдруг загорелись в них. Она понимала, что все это мелочи, и это скоро пройдет, поэтому полностью отдалась эмоциям, повинуясь ему.

Он действовал уверенно и также как и она, полностью отдавались чувствам. Невероятный азарт и страсть охватили их. И на протяжении получаса она видела лишь лазурное небо и сияющие крыши домов, сидя с ним рядом где-то у седьмого неба.

 

* * *

Они молча сидели на крыше одного из домов, наблюдая за куполом Исакиевского собора, в котором блистало солнце.

“Питер”, - думала она. –» Что делаешь с нами? С каких пор, чтобы остаться лучшими друзьями, мы должны поступать так? Хотя, стало легче. И я люблю его, как прежде”.

Матвей улыбался, глядя вдаль. Это был лишь отступ от основного сюжета их сказки. Последние лучи блеснули на куполах и в окнах, и наступили Белые ночи.

Она вдохнула вечерний воздух, впитывая в себя запах своей любви к городу.

Город живет и дышит именно ночью, днем он спит, отдавая себя и власть под собой мелким ладошкам, но сейчас…

Сейчас ты мог признаться ему в любви и получить взамен ее же, стоило лишь прикоснуться к теплым после душного дня домам или взглянуть на зеркально-рябую поверхность Невы, которая затягивала в свои бурные воды лучи уходящего солнца и отражения прибрежной архитектуры.

Наслаждаться жизнью в такие моменты хотелось сполна, но казалось, что не хватает возможности и силы выразить весь восторг этим зрелищем, казалось, что никто не может понять тебя, а ты до такой степени влюблен, что готов вечно смотреть на него.

Ты чувствуешь его дыхание и тебе кажется, он слышит тебя, отвечая торжественными нотками своего убранства на твою бесконечную любовь.

Она посмотрела ему в глаза и тут же увидела себя: трепетно-мечтательный взгляд и бледная от волнения кожа.

Он смотрел на нее, но в его глазах еще горел тот странный огонь, охвативший их мгновение назад. Она немного робко взяла его за руку и вдруг почувствовала, как бешено бьется его сердце. Он потусторонне-мечтательно глядел вдаль, видимо не меньше наслаждаясь городом и упиваясь любовью к нему.

“А почему бы нам вдвоем не окунуться во все это?” – мелькнуло вдруг в ее голове. Сначала она даже испугалась этой мысли, ведь может он не понимает, что значит отдать свое сердце городу… Со стороны это слова сумасшедшего…

-Люблю я Питер, - тихо, словно стесняясь своих слов, сказал он, прижимая ее к себе.

–Я знаю, что и ты без ума от него.…Знаю, что никогда не променяешь его ни на что другое или на кого другого. Но у нас еще есть время.

-Когда?

-Уеду-то? В июле. Думаю, что навсегда.

-Еще месяц…

-Всего лишь месяц.

Они посмотрели друг на друга. Он знал, что она не заплачет, да он и не ждал слез.

-Я люблю тебя.

Он улыбнулся ее словам настолько теплой и нежной улыбкой, что она, не вытерпев, сама поцеловала его. Он, немного дрожа от волнения, обнял ее.

Чувствуя, как обмякло ее тело в его руках, как она отдалась в его власть, он прижал ее к себе еще сильнее и стал шептать…

Она наслаждалась его словами, его чувствами и сама, словно заражалась той самой любовью, в которую не верила. Она знала, что, несмотря на разлуку, которая может превратиться в вечную, ей не будет нужен кто-то другой. С ним - она дышит, живет, без него – живет жизнью целого города…

-Я сделаю все, что смогу. Я не смогу без тебя и без родного города, ты же знаешь.

Она знала и объяснила это теплым, доверчивым взглядом. Он улыбнулся ей вновь, и ночная прохлада вдруг на мгновение отступила.

-Пора, - спустя время сказал он.

Они спустились с крыши и побрели по ночному Невскому. Сияли фонари, бешено проносились машины, ходили все так же пугающе-странные люди, только магазины были закрыты, а в воздухе висели прохладные капли ночи. Она вздохнула в себя это и тут же уткнулась носом в его грудь.

-Ну, ты чего? – ласково смеялся он.

-Ты пахнешь городом, - смеялась она. Ночь была для них как один миг, словно молния вспыхнула она и тут же погасла, сменяясь рассветом, с его красными мягкими лучами, касающиеся тех самых крыш, которые сводили их с ума.

Им попалась одна из тех редких, но блистательных Петербургских ночей, когда город не нуждался ни в осветлении, ни в бессмысленных указателях с картами, когда хотелось слышать музыку собственного сердца и погружаться целиком и поверхностью в нарастающее умиротворение от одного лишь ощущения того города рядом. Она чувствовала дикую зависимость от каждого переулка в этом дивном и восхити раю, в раю который она сама себе создала, просто влюбившись в Петербург. Ее завораживали головокружащие мосты, пугала до восторга бурлящая, диковатая, непокорная Нева; она любила проводить рукой по граниту, ощущая на ладони мягкий Невский песок и тонкую пыль старины; она обожала воображать, поднимаясь по парадной лестнице Эрмитажа, что сейчас она в пышном голубом платье, с тонким веером в руке и с таинственной улыбкой на губах. Ей хотелось быть ближе к старине, к романтичной старине, которую она читала у Гоголя, Достоевского, Пушкина…

Часто, стоя на мосту и глядя в даль, строила в своем воображении громадные фрегаты и каравеллы, а среди них его – сияющий корабль с Алыми Парусами. Она провожала его восторженным взглядом, теряла где-то вдали воображение.

Они летели мимо каскадов улиц, переулков, перекрестков и незаметно очутились на Дворцовой. У нее перехватило дыхание и что-то забурлило в животе, будто она прыгнула с парашютом, когда увидела Зимний Дворец, сияющий своей громадой в свете желтоватых прожекторов. Она отчетливо видела его темные окна и в ее, еще совсем юном воображении пронеслись картины переворотов, заговоров и чьих-то теней. Она сильнее сжала его руку, он лишь сжал ее в ответ.

Сиял и Дворцовый мост, воспарив над Невой. Она улыбнулась и подумала, что никогда в жизни не сможет променять Петербург на что-то другое, никогда в жизни она не сможет почувствовать себя счастливой где-то в другом месте, что навсегда ее душа остается парящей птицей над сердцем Петербурга.

Она аккуратно прошла на пальчиках по холодному деревянному полу и, с ногами забравшись в кресло, стала пить кофе без сливок и сахара. Он его очень любит, а она, с тех пор как стала бывать у него, тоже полюбила. Она смотрела в окно на снующие машины, на бегущих людей и думала о нем.

“Он ведь уедет. Может и встретит там кого-нибудь, но я знаю, что любить-то будет только меня. Уверена”.

Она неожиданно вскочила и, пробежав по скрипящим доскам, плюхнулась к нему на кровать. Он тут же проснулся.

-Даша? – не открывая глаза, он потянулся к ней рукой.

Она легла под его руку и шепотом спросила.

-Как я узнаю, что ты вернешься?

-Я нарисую тебе нашу любовь, - улыбнулся он, глядя на нее одним глазом.

Она улыбнулась ему в ответ и прижалась боком. Он втянул носом воздух.

-Кофе и без меня? Ах ты, Дашка…

 

* * *

Спустя восемь лет, Дарья, окончив школу, университет, работая реставратором, стояла на берегу Невы все с тем же восторгом, любуясь на виды Петербурга. Она все также не верила в любовь, все также знала, что отдала этому городу свое сердце, но восемь лет назад ее сердце встретило там его. В руках у нее было письмо, а в глазах стояли слезы. Восемь лет были вечностью, она ждала, что он этого момента, зная, что никогда не забудет ее и Петербург, знал, что только если появится подходящий случай, он вырвется сюда, к жизни. И вот сейчас она смотрела в закатное небо, а в глазах ее стояли слезы, а в руках письмо без единой строчки-лишь рисунок: крыша, небо и ее глаза.

 

“По дорогам оборванные снов…”

Тебе дорогой Baltic =)