СКВОЗЬ ПРИЦЕЛ

Si vis pacem – para bellum…

 

Знаете, меня всегда терзал вопрос: те, кто вслух рассуждают о проблемах одиноких людей и подвергают их поступки осуждению или поощрению, сами были ли когда-нибудь на их месте? Чувствовали ли то, что разрывало одиночек изнутри, а порой и наносило ощутимые следы на тело? Но это мелочи. Мало быть одному в обществе людей…с чего бы мне это говорить? Довольно странный вопрос за не менее нелепым высказыванием. Но, тем не менее, я с превеликим удовольствием постараюсь объяснить вам, каково это: ощущать, как за душными тисками толпы прячется нечто неведомое, более сильное и опасное, агрессивнее откровеннейшего зарвавшегося террориста. На толпу вы можете взглянуть по-разному: с радостью встречи собратьев, с презрением ко всеобщей серости, как угодно! Но на то, что пришлось смотреть мне, нужно смотреть второй парой глаз…вы тут же скажете: «Очки?», и я вам отвечу: «Нет!», и молитесь, дабы я не начал смеяться…впрочем, дабы упростить задачу, я раскрою особенность «глаза»: он варьирует; опишу его материю: стекло и пластик. И вновь я раскрою варьируемость последнего, ибо до нынешних времён на месте его был металл. Впрочем, я сейчас описал монокль, так что лучше расскажу про основной глаз, зияющую черноту которого вы не сможете рассмотреть ровно до того момента, пока она не осветится вспышкой пламени, сжигающей порох…ну вот, я оговорился. Разумеется, я имел в виду огнестрел. Хотя, этот вариант более годен для тех, кто в жизни не держал в руках боевого оружия холодного типа…нет, опять промахнулись, я не о ноже. И не о топоре, бите или какой-нибудь другой несерьёзной бытовой ерунде, неспособной нанести хорошо рассчитанного правильного удара. Вам никогда не был знаком прямой длиннный острый клинок меча? Впрочем, об этом галантном оружии, расцвевшем в эпоху Средних Веков, знают многие. Держали в руках? Ответов положительного характера, разумеется, будет значительно меньше. А применяли на практике? И здесь вы мне явно ответите «нет»! Правильно! Архаичное оружие и приёмы никому не нужны, когда в кармане можно нащупать удобную рифлёную рукоять пистолета. Но вообразите, что кроме этой «ржавой железки» у вас ничего нет, а патроны к какому-либо огнестрелу давно иссякли, дымясь разбросанными по пространству гильзами…а они идут на тебя. Да, я прекрасно помню десятки глаз на лицах шедших напролом, карабкаясь по стенам и прыгая с самых неожиданных углов, серокожих вёртких тварей, сжирающих тебя десятикратными взглядами…рёв срывающегося с грубой маслянистой ладони карминово-красного шара высоконагретого ионизированного газа…свист когтя над ухом…визг от боли, скандируемой в мозг перерубленными пополам с рёбрами нервами…вам никогда не понять этого страха…никогда не чувствовать, как, бешенно наращивая темп, пульсирует подкативший горлу от частой беготни и манёвров по узкому пространству слизистый ком…и накатывающий затем холод возрождающегося давно минувшего страха, неприятный зуд в спине, заставляющий адреналин сильнее выпрыскиваться в кровь, охлаждая до онемения тело…неоконченный бой…это словосочетание может иметь достаточно значений, понимаемых на уровне человеческой мысли, но чутьё мне диктовало иное, непостижимое понятие этого…ощущение некого бродячего в привычной для нас смеси азота и кислорода с некоторой примесью остальных земляных испарений высококонцентрированного водорода, готового воспламениться по мановению блуждающей около тебя руки. Клинок меча рефлекторно ищет врага с боков, со свистом рубит воздух за спиной, заставив тело инстинктивно развернуться…но невольно осознаёшь…что ты сражался с воздухом!

Впрочем, я уловил вашу мысль: вместо того, чтобы бессмысленно вас пугать и диктовать вам какие-то на первый взгляд глупые и неясные истины, я лучше расскажу вам историю, в которую вляпался на днях и извлёк сий печальный вывод…

 

 

Первое декабря…

 

Странный день. И в то же время самый, что ни на есть, будний. Те же люди, та же учёба, те же учителя…те же интересные их речи…та же любимая, которую я так часто вижу перед собой…та же парочка, в буквальном смысле выжегшая мне последние нервы…впрочем, о них я вам расскажу чуть позже…

А странности на деле было не столь много, сколько требуется быть для упоминания, хотя, чтобы не говорить, что день совсем проходил…именно проходил…впустую, и такие мелочи заслуживают быть выданными, что называется, с потрохами по частям. Впрочем, меня раздасадовала весьма холодная реакция моих одноклассников и учителей на моё присутствие, иногда казалось, даже отсутствие. Хотя, слово «раздасадовала» я употребил чисто формально, ибо за последнее время формальные ощущения весьма затупились, и порой казалось, что даже зрение и слух начали отказывать мне…

Тишина, разрываемая переговорами учеников в полголоса, окутывала погружённый в занятие кабинет…учитель выразительно читал текст и логически следующее за ним задание, воплощаемое на бумаге учениками. Я сидел отдалённо от основной группы ребят, сидя на задней парте. Моё внимание было рассеяно, сосредотачиваясь то на спине моей возлюбленной, хихикавшей под не лишённые плоского, но притом смехоточивого юмора, фразочки атлетично сложенного одноклассника, моего лучшего друга…то я глядел в исписанную по нескольку раз тетрадь и монотонно выводил что-то надлежащими для выполнения задания предметами. Чем бы я не был занят, моё настроение упорно твердило вердикт: ни о чём. За окном над городом покрывало утренней тьмы постепенно срезалось золотисто-розовым серповидным клинком зари, и я невольно засмотрелся на это медленное завораживающее зрелище, не откликнувшись сперва на голос учителя, что его несколько подогрело.

- Я думаю, тебе лучше заняться выполнением задания, а не попусту глядеть в окно: времени осталось не так уж и много, - оправдал слегка накатившую злость учитель.

Я, отвернувшись от расширяющейся блистающей золотистой щели, окаймлённой сиреневым, вновь продолжил исписывать осточертевший мне лист, и мои едва пробудившиеся под влиянием виденного явления чувства вновь затихли, сменившись обыденной для меня угрюмостью. Нельзя сказать, что я вечно был таким…когда-то я, как бы странно это не звучало, чувствовал себя полным сил лидером, воином, мужиком, как говорят в округе, в конце концов, я встречался с возлюбленной, имел свою боевую семью, или, как их назвали бы более цивилизованно, прагматично, иначе говоря, сотоварищей по клубу, но зато каких! Верных, преданных, добрых, для них я был в доску своим, как говорится, и тогда меня переполнял свет надежды на завтрашний день и неописуемый восторг от самого факта существования…нет, то была жизнь…когда-то, давным-давно…но обыденность кроет свой сюжет вопреки даже весьма футуристичным по своей сути мыслям, подставляя самые неблагоприятные обстоятельства. Любимая изменила мне, мои товарищи, «казаки без коней» остались за чертой родительского запрета, и с ними осталось моё воинское самосознание, оставив лишь долю подготовки и навыки обращения с мечом, тем самым магнетически привлекательным предметом легенд, хотя и полученное умение владения им мне не предоставляло сейчас никакого удовольствия и осознания этого какой бы то ни было уникальной чертой своего «я»…

Приглушённый пронзительный вопль едва донёсся сквозь толстый железобетонный слой стены до моих ушей, заставив их дрогнуть. Народ же, пропустив это мимо ушей, продолжал своё дело. «Показалось,» - покачав головой, подумал я, вновь принимаясь за работу, внезапно…не увидев перед собой практически ничего. Впрочем, здесь также следует сделать некоторую поправку: в сгустившейся тьме я едва улавливал контуры колышащихся листов тетради, но только лишь. В классе повисла тишина…а затем простарнство пронзил, разрывая два десятка с лишним слухов (и это я только насчитал за всё время представления), дьявольски резкий звук, похожий на хохот, а затем стены помещения окрасились в кроваво-красный цвет. Люди всполошились, испуганно озираясь по сторонам…и в это время задняя стенка осветилась оранжевым в одной точке, в то время, как всё вернулось в свою изначальную ипостась…и оттуда вынырнул крохотный сгусток энергии, издалека похожий на объятый пламенем левитирующий череп. По классу раскатились вопли ужаса, издаваемые поочерёдно, а то и хором что мужской, что женской частью класса. Я же смотрел на это зрелище, словно приросши к своему стулу и думал: «И к чему бы это всё?» Словно откликнувшись на мой мысленный вопрос, неведомое повернуло ко мне своё мёртвое…или живое?…лицо…и ринулось прямо ко мне. Я инстинктивно бросился на пол, закрыв голову руками. Через некоторое время я решился встать, поразившись…отсутствию невиданного ранее существа. Прочтя в моих глазах немой вопрос, ребята закивали на окно. Я обернулся и вновь поразился: стекло осталось целым, несмотря на колоссальную разницу температур. Покачав головой, я, надеясь проснуться, несколько раз дал себе хлёсткую пощёчину. Однако, открыв глаза, я лишь увидел недоумевающие взгляды одноклассников и молча сел на место, читая в глазах учителя немой вопрос: «Что за чертовщина здесь происходит?». Не удивлюсь, если подобный вопрос был у каждого. Если реальность любит отвечать на подобные вопросы самым, что ни на есть, каверзным способом, то ребята поплатились за незнание сего факта – длинным заливистым скрипом прозвучали несмазанные петли открывающейся двери. На пороге стоял здоровенный тип лет семнадцати, закрыв глаза. Недоуменные взгляды приветствовали его, когда он, двигаясь шершавой походкой, прошёл несколько шагов. Нам кинулись в глаза тёмно-красные полосы на его рубашке, шедшие из огромного пятна на груди, казалось, небрежно оставленного исполинским маляром.

- Хреновый прикид, - заметил тот самый парень-с-чувством-юмора. Юноша вскинул голову, в упор взглянув на вымолвившего сии слова, и у того сердце ушло в пятки: на него смотрели жёлтые, без единого зрачка, мутные глаза.

Человекоподобное существо повернулось и безмолвно, медленным темпом пошло на парня. Тот лихо вскочил с места, отступая к углу. Учитель несколько раз окликнул незнакомца, но тот, не обратив внимания на какие-либо предупреждения, продолжал двигаться. В это время дверь открылась, и внутри очутились ещё четверо похожих существ, однако аналогом вошедшему первым было лишь состояние, в котором они пребывали, внешние различия давали о себе знать: у первых двух будто бы выели нижние челюсти, и они, капая кровавой слюной, шли прямо в центр класса к побелевшим от страха девушкам, впившимся умоляющими взглядами в наступавшими, как в кошмарном сне, пришельцами. Глядя на них, не возникало сомнений, что эти люди мертвы, ибо помимо первоописанных увечий эти двое имели зяющие раны в животах. На них висели лохмотья изорванных блёклых оранжевых строительских камбинезонов. Третий зомби оказался толстым мужчиной в классическом пиджаке. На весь живот его зияла дыра, сквозь которую виднелись смотавшиеся в беспорядке кишки. Это было столь отвратно, что всех адекватно мыслящих откровенно передёрнуло, кто-то явно подавил желание подбежать к окну и выбросить наружу подкативший к горлу обед. Но последний вошедший заставил мои глаза вылезти на последнюю линию орбит: его шея заканчивалась ровным треугольником основания аккуратно срезанной головы. Пятеро мертвецов в считанные минуты отрезали классу все пути к отступлению, по помещению разнёсся смрад мертвячины. Ребята, вскочивши с мест, медленно стали отступать к доске. Я сам начал было подниматься, но по небрежности задел край хлипко приклеенной к основанию парты. Доска хлопнула о металл, и головы (а точнее головы и шея) обернулись ко мне, вследствие чего мёртвые направились в моём направлении. Я, буквально выпрыгнув из-за парты, отскочил к окну. Дикий животный страх врезался таранным ударом мне в живот, вонзаясь ледяными иглами во внутренности. В панике я попытался открыть окно и спасти себя от жуткой рассправы, но разум быстро отрезвили испуганные крики ребят. Развернувшись, я обхватил всё ещё мягкими от страха руками, колеблясь, деревянную доску и потянул наверх. Парта слабо поддалась. Неизвестно что придало мне сил – то ли заметный ход зомби в обход ряда, откуда он преспокойно дотянулся бы до меня, то ли прямое наступление остальных четырёх – я рванул, приложив накопившиеся усилия, эту проклятую доску. С треском она оторвалась от металлического основания, свистя в полёте…и приземлилась прямо на голову толстому зомби, издав глухой звук. В то же мгновение я рубанул вбок, в буквальном смысле вбив голову наступавшего бесчелюстного мертвеца в стену. Чёрная липкая холодная кровь брызнула во все стороны, заляпав моё плечо и задев щёку. «Мерзость!» - прошипел я, вновь занося доску для удара и одновременно ударяя ногой по ножке парты. Металл остановил двигавшегося вразвалку безголового, и в то же время удар в плечо заставил его упасть. Однако толстый, юноша и оставшийся бесчелюстной не желали сдавать карты. Бросив тяжёлую доску, я схватил стул, не имея фантазии применить что-либо ещё, благо, не додумался швыряться цветочными горшками. И тут-то парень, перепуганный первым «гостем» оживился – ломанув к углу, казавшемуся прежде ему спасением, схватил стоявшую там швабру и бросился на выручку. Пока я активно раздавал удары стулом, обрушивая его на плечи, головы и прочие части мёртвых тушек, он подскочил сзади к толстяку, обвив руками его горло и подставив черен под подбородок, резко рванув вверх. Хрустнули обмякшие со временем после смерти позвонки – и окончательно мёртвый монстр грузно осел на пол. Моментально ударив наотмашь и задев мертвеца с ополовиненной мордой, пацан отскочил, ощетинившись. Зомби, переключившись на нового врага, пошёл на таран. Ловко запрыгнув на парту, парень едва поддел концом швабры колено мёртвого. В это время на меня сбоку что-то налетело. Я мгновенно среагировал и увидел брызжущую жёлтой слюной пасть мёртвого юноши, вцепившегося разлагающимися руками в стул и с невиданной силой рванувшего моё оружие на себя, и я по инерции полетел вперёд…а затем почувствовал резкую боль в животе и краткое противодействие воздуха со спины, после чего передо мной выросли огромными голубоватыми столбами люмисцентные лампы белесого потолка. Боль мешала подняться, но инстинкт самосохранения заставлял не тише старшины после пьянки. Вскочив, я едва успел уйти от летящего в висок стула, выхваченного зомбарём. Зомби пошёл напролом, обрушив стул мне на голову. Я отвёл металлические ножки ладонями в сторону и ударил обеими рёбрами ладоней в лицо мёртвого, заставив его отступить, выронив оружие. Явно разозлённый (если таковым называется его поведение) мертвяк вновь бросился на таран. Увернувшись от косого удара, я толкнул юношу в спину, приложив его об стекло, по которому медленно стала сползать тёмно-красная струйка, захватив затем его горло в тиски. Мертвяк начал трепыхаться, будто живой. Значит, и убивать их придётся также. Сказано – сделано. Достаточно было сделать оборот налево, вслед за чем послышался характерный хруст, и восставший-из-мёртвых обмяк у меня на руках. Я бросил убитого на землю, и почувствовал смрад, исходящий от моей одежды. «Никаких больше близких контактов с мертвяками,» - подумал я. Подобрав стул, я с ходу проломил затылочную кость бесчелюстному, недобитому моим другом-остряком, но, видимо, явно измотанному, хотя неясно, может ли мёртвый устать. Из образовавшейся бреши в голове потекла чёрная кровь пополам с какой-то серой жижей.

- Фу-у-ууу, - отвернулся парень, морщась, - ну и дерьмо.

- А ты думал, в сказку попал? – через силу заставил себя улыбнуться я.

- Жив хоть?

- Едва ли....

Не успев договорить, я услышал какой-то краткий резкий звук, в то же время удивительно напомнивший хрип какого-то высокого голоса. Затем раздался удар в дверь. Мгновенно развернувшись, все уставились на неё. Последующее произошедшее заставило меня недоуменно открыть рот: цельное дерево пополам со штукатуркой начало гнуться, подобно куску пластилина, а затем и вовсе слетело с петель, со свистом врезавшись в стену. То же самое произошло и со второй створкой. Мы с другом приготовились, напряжённо глядя в образовавшийся проём, но видели там лишь пустоту, заставившую нас нервничать, ибо самое страшное в бою – не опознать врага, и это явление откровенно проявлялось во всех красках. Внезапно услышанный недавно звук вновь раздался, на сей раз более протяжно и громче, что говорило о более близком присутствии неведомой твари. Мой друг неожиданно вскрикнул: на хорошо освещаемой зелёной стене коридора показались тени. Я едва ли не повторил сделанное другом, когда увидел показавшуюся из-за контура проёма серую когтистую жилистую конечность. Вновь раздался нечеловеческий хрип, а затем в проёме резко показалась высокая человекоподобная фигура. Худощавое тело с хорошо видными мощными мышцами облегала серая шкура, двухпалые нижние конечности и верхние пятипалые были оснащены мощными кинжаловидными когтями, маленькая головка, сидевшая на короткой шее, буравила замерших от приморозившего людей к местам животного ужаса десятью чёрными беззрачковыми глазами. Это был настоящий чёрт, только без рогов и бородки, каковым его любят малевать дети на картинках. Внезапно тварь занесла конечность, подобно профессиональному тениссисту. Грубая тёмно-серая ладонь засветилась оранжевым.

- Пригнись! – крикнул я. И не зря: с руки чёрта сорвался огненный шар, просвистевший над моей головой и расплавивший оконное стекло.

- Чёрт, - прошипел парень, вскакивая, - это вообще что за…, - что было далее, догадаться просто.

Тем временем, пока монстр постепенно пригибался к земле, в дверь вошёл ещё один подобный гуманоид и трое толстых зомби.

- Тебе крайний, мне – этот, - быстро распределил врагов остряк.

- Не спеши. Нам сперва серых убрать надо.

Тем временем чёрт выгнул тело.

- Ложись!!! – не знаю, с чего бы я догадался, но крикнул я в тему: стоило всем броситься на пол, тварь совершила гигантский прыжок, пролетев над нашими головами и стала карабкаться по стене к потолку.

- Есть идеи? – спросил меня друг, завороженно наблюдая за перемещениями чёрта.

Я только лишь пожал плечами. Тем временем ребята, прижавшись к доске, остеклянели, сменив свои некогда весёлые выражения лиц на стеклянные маски страха. Учитель, побелев, словно аммонит, застыл за столом, выразительно глядя на происходящее и хаотично шевеля губами. Я было развернулся к ним, чтобы воодушевить хоть кого-нибудь из них на подмогу, как вдруг какая-то гигантская сила и не меньшая тяжесть бросили меня в сторону, повалив у стены. Подняв голову, я вдохнул премерзкий запах гнилого мяса, донёсшийся до моего носа из пасти серого монстра, с деловитым визгом рвавшего мой костюм. Активно долбя насевшего локтём и ногами, я пытался задеть ногой брошенную моим другом швабру. Краем глаза я увидел момент схватки между упавшим камнем чертом и пацаном. Судя по отлетевшему в мою сторону стулу, он попытался снять вражину, но дело обернулось не самым лучшим образом. Зато снаряд был, как нельзя кстати: ножка стула слегка задела штукатуристый бок твари. Спихнув её с себя наполовину, я дотянулся до швабры, резко рванув на себя и, перехватив у щётки, втиснул черен между собой и ребристой чертовской грудью. Поняв, что его перебарывают, чёрт завизжал и попробовал меня придавить. «Жри!» - крикнул я, делая толчок одновременно руками и поддавая ногой. Тяжесть снялась, визжа и кроя меня на чём свет стоит по-своему. Откатившись, я вскочил на ноги и, подобрав швабру, сделал выпад в сторону взлетевшего с места в повторной попытке сбить меня с ног черта, вогнав древко в распространяющую гнилостный смрад пасть. Чёрт, неестественно развернувшись, с клёкотом, явно пытаясь вновь завизжать, повалился наземь. Я было пошёл на подмогу другу, когда увидел оранжевое свечение на теле убитого. «Неужели конец?» - подумал я. Однако финал был гораздо проще, чем я думал: тело мёртвого начало распадаться мелким пеплом. «Ну точно чёрт…». Тем временем до меня донеслись визг пытающегося достать до человеческого горла второго монстра и хриплые матюги поваленного. Схватив стул, я, не раздумывая, с размаху ударил по тёмно-серой спине. Недовольно зашипев, чёрт схватился за ножку стула и…погнул её, поднимаясь. Меня охватил страх, а тем временем в меня полетел очередной шар. Увернувшись от него, я краем глаза увидел, как он развалил пополам одного из шедших на моих одноклассников зомби. Поражённый ещё одним из многих открытий на сегодняшний день, я едва не пропустил прыжок монстра и ударил стулом наотмашь. Сильное тренированное поистине адской природой тело улетело по инерции в окно, с треском выломав раму и возвестив о своей кончине прощальным визгом.

- А ты как? – спросил я уже не такого весёлого, как раньше, остряка, подавая ему руку.

- @#$&#, - ответил тот, откашливаясь, - жить буду.

- Другое дело, - хлопнул я его по плечу.

Оставшихся двоих мертвяков мы догнали на полсантиметра от прекрасной волноплечей девушки, находившейся в полуобморочном состоянии, и, не сговариваясь, дали им в хари, посадив их в тот самый угол, из которого мой друг недавно брал швабру, прямо на мусорное ведро, до кучи завалив их партой и стульями сверху.

- Жёстко вы с ними, - хрипло усмехнулся оживший учитель.

- А ля герр, комм а ля герр, - пожал плечами парень, поворачиваясь ко мне, - мы их сделали…, - и в то же время послышались размеренные медленные тяжёлые удары в коридоре.

- Такое ощущение, что не совсем, - ответил я, оборачиваясь к прошибленному тварями проёму и готовясь к новым сюрпризам.

- О боже!! - раздался тонкий голосок моей любимой.

Я обернулся и увидел её лицо между плечами той самой девушки и её тёмноволосой подруги, кстати говоря, обычно пребывавшей в более бодром состоянии, нежели сейчас, когда её обычно румяное улыбчивое лицо побелело, и, казалось, обезжизненело, словно став телесной маской. Тем временем удары усилились, с потолка посыпалась штукатурка. В то же время, словно очнувшись от долгого анабиоза, по всем каналам громкой связи раздался сигнал тревоги и монотонный голос диктора, из пробитого окна послышался рёв сирен. «Наконец-то,» - подумали многие, вздыхая с облегчением. Однако-таки мне было сподручнее думать о приближающемся шуме, и через каких-то десять секунд я был готов приземлиться на засыпанный белой пылью пол. Во весь проём выросла огромная фигура, точнее, её фрагмент, ибо при всех её габаритах непомерно широкие гладкие плечи и огромная голова существа остались «за рамками». Я почувствовал спиной, как напряглись наши, ощущая в горле лёд пронизывающего до мозга костей страха, не дающий им возможности закричать, и не зря: на каждом из четырёх пальцев твари сидели когти, по толщине и мощности в несколько раз превосходившие те, что были на лапе чёрта, практически всё зеленовато-серое тело представляло из себя ходячую идеально пропорциональную гору мышц, державшуюся на двух мощных колонноподобных лапах. Не предоставив возможности подробно изучить больший фрагмент своего огромного тела, чудище решило предоставить нам полный обзор на себя и с характерным треском нанесло удар по стенке, раскрошив стройматериал и прорвавшись внутрь, взглянув на нас парой…обычных людских глаз и будто бы улыбаясь зловещим оскалом. Издалека это нечто напоминало нечто среднее между гориллой и ящером, и, хоть я невольно начал щупать себя на предмет излишней сонливости, я прекрасно осознавал, что даже извращенец со многолетним стажем в жизни не увидел бы подобного кошмара, тем более, ходячего. В это время тварь сдвинулась с места, довольно резво приближаясь к нам, несмотря на весьма крупные размеры.

- Ну…ну знаете…с этими совладал – и с тобой тоже! – крикнул мой друг, ринувшись навстречу демонической махине.

Лапа взметнулась кверху, и огромная ладонь осветилась сине-зелёным огнём.

- В стороны! – крикнул я, и ребята бросились врассыпную, когда плазменный шар проплавил доску, и она с грохотом свалилась на пол.

Тем временем парень запрыгнул на рядом стоявшую парту, а оттуда он, высоко прыгнув, приземлился на хребет мясистого колосса. Спереди было замечательно видно, как его ладони скользят по шкуре, пытаясь достать до горла. Лапы начали подниматься до уровня огромных плеч, когда я понял, что пора подключаться к делу и, подняв с пола злополучную швабру, потрясая ей, подобно копьём, метнул её для отвода глаз. Чудище шутя отмахнулось от едва коснувшегося толстого пресса черена и вновь полезло за юнцом. Когти уже коснулись его спины, судя по внезапно раздавшемуся так несвойственному прежде моему другу отчаянному визгу страха смерти, и я, признаться, совершенно перестав отдавать себе отчёт в своих действиях, просто побежал на эту громадину, повиснув в прыжке на её локте, после чего огромная сила, заложенная в хрензнаетсколькотонных мышцах, стряхнула меня с лапы, отбросив в угол. Под аккомпанемент собственных выражений на известных мне благородных наречиях я проехался по полу, сметая парты. Очень хотелось закричать от охватившей спину резкой сильной боли, но времени на то не было, однако подняться было трудно, и я, шатаясь, едва заставил себя сесть, оставив себя зрителем сражения. И тут, словно в издёвку, на моих глазах произошло самое жуткое зрелище из всего произошедшего за этот день: отчаянно сопротивляясь, парень начал лягать демона в бока. Монстр завёл левую лапу за спину, согнув в локте, и придавил ноги противника со слышимым хрустом. На весь класс раздался стон от сотрясшей переломанные коленные чашки боли. А затем правая лапа вонзилась парню в хребет…и резко рванула вперёд…

Перед тварью повисла на когтях…лишь половина тела моего остроумного друга…этот окровавленный обрывок сырого мяса с сохранившимися, от надругательств твари похожими на клешни руками когда-то шутил, веселил публику, бездельничал, пропуская мимо ушей лекции учителя и смеясь в компании друзей…помогал мне защищаться от мертвецов каких-то десять минут назад…те самые десять минут, что надолго запечатлелись мне вечностью. Собрав последний остаток сил, я схватил попавшийся стул и, подняв над головой, изогнул тело и, распрямившись, бросил снаряд, что есть силы. Демон, будто усмехнувшись, послал в брошенное плазменный заряд, расплавивший обе материи, как одну и заставив стул разлететься осколками. Я тем временем двинулся вперёд бегом. В меня летели два металлических куска предназначенного для плоской головы монстра стула, просвистевших у моих боков, когда я кувырком оказался на парте, вновь подобрав эту злополучную швабру. Не обращая на меня внимания, демон двинулся на толпу. Пацаны молча пятились, отступая к учительской парте, девушки беспорядочно пытались протиснуться между ними…внезапно я услышал истошный вопль, пронзивший меня изнутри: это кричал родной голос. Я увидел её, стоявшую прямо перед этой махиной. Когти уже выдвинулись вперёд, протягиваясь к её нежной пояснице. Я, что было сил, погнал своё тело вперёд. Оттолкнувшись от края парты, я, занеся над собой черен, прыгнул настолько высоко, как мог…казалось, в этот момент приостановилось время для всех…мне казалось, что я застыл в воздухе с сумасшедшим выражением лица и шваброй над головой, моя возлюбленная – с застывшим от недоумения лицом, и даже гора мышц удивлённо скосила глаз в мою сторону. И в этот момент я с силой обрушил удар на жилистое запястье. Кажется, сработало – тварь отвела лапу и отступила. И в этот момент я почувствовал то, что забыл уже почти на год, словно в моих жилах потекла прежняя кровь. Глядя в глаза рассвирипевшего монстра, я крикнул срывающимся на высоком тоне голосом:

- Пока я жив, ты её не тронешь! Понял?

Я не знаю, что это означает на простом человеческом, знаю лишь то, что ответом был мне леденящий кровь низкоголосый рёв. Ломанув напролом, я со свистом расчертил древком траэкторию от своего плеча до могучего бока демона. Тот, закрывшись предплечьем, ухватил меня за торс и рванул вверх, и я повис в воздухе, задыхаясь. Перед моими глазами на мгновение все цвета замерли, как на фотографии…а затем бешенно понеслись, после чего я почувствовал, как с треском во что-то влетел, отозвавшееся жуткой болью в плечах и правой лопатке, затем усердно закружило голову – кажись, перевернулся – а затем ударило обо что-то, после чего краски снизили темп, став более расплывчатыми, постепенно густея. До моих ушей донёсся жуткий девичий крик, заставивший мою кровь вновь выбросить адреналил, и я слабо из себя выдавил: «Прости..,» - ведь я знал, что это была она. За этим криком последовал рёв удовлетворяюшего свои инстинкты демона и многочисленные крики одноклассников, учителя, шипение летящего направленного плазменного шара…всё смешалось в одну какофонию, и мои веки, наливаясь свинцом, постепенно накрылись, не в силах выдерживать сумасбродство этого мира…

Холод остывшего тела постепенно сменялся теплом за счёт сильного нагрева извне, и я, с трудом открыв глаза, начал осматриваться, замерев от удивления: я лежал в центре большого каменного круга из различных магматических пород, чернеющего среди шипящих, бурля и испаряя, бурных потоков магмы, от которых по всей огромной пещере (либо, как мне показалось, кратеру вулкана) стояло алое свечение. Осматривая тело на предмет ушибов, ссадин и ран я вновь поразился, увидев, что по всему кругу расчерчена огромная сине-зелёная неровно мерцающая фигура, своим цветом напомнившая мне о том огромном монстре. Отогнав дурные мысли, я поднялся, встряхнув некоторые части тела и поразился: оно было лёгким, как будто бы я немало сбросил в весе, а боли даже не чувствовалось. «Чёрт возьми, - начали сплетаться в голове первые мысли, - неужели весь этот библейский бред – сущая правда, и я таки помер? Твою ж мать…»

- Осматриваешься? – внезапно раздался низкий голос позади меня.

Я обернулся и отскочил, вскрикнув: прямо за мной стоял двухметровый гуманоид, по лицу которого я с трудом опознал демона. Его голова, впрочем, ничуть не отличалась от народного описания дьявольской: аккуратно причёсанные чёрные волосы, короткая борода вилкой, меж ними – нечто дымящееся, по всей видимости, обычные короткие фитили наподобие тех, коими пользовался всемирно известный пират Чёрная Борода, врываясь на поле боя, орудуя саблей и пистолетом. Однако тело его было облачено в отливающую медным одежду наподобие доспех. Однако в свечении пещеры и блеске меди защитный комплект казался цельным камбинезоном. «Ладно. Подвигается – оценю,» - подумал я.

- Я давно за тобой наблюдаю, - прибавил незнакомец, - с того самого момента, как ты осмелился оказать сопротивление моим слугам.

- То, что произошло, было чистой случайностью, - холодно ответил я, - запустили бы вы этого урода с самого начала, вряд ли мы начали сопротивляться…

- Ах, ты говоришь про одного из моих рыцарей? – улыбнулся сквозь бороду демон.

- Для таких гротескных рыцарей вы весьма реально сложенный сюзерен, - попытался я съязвить.

- И не только для них, - скрестил руки на груди незнакомец.

- Как? Вы что, и этим мясом командуете? – усмехнулся я, - а как же принципы?

- Ты о чём это? – накренил человекодемон голову.

- Ну как же: вассал моего вассала – не мой вассал, - продолжал я смеяться, - забыть успели?

- Ну что ж…у королей сюзеренов не было, так? – внезапно обломил моё чувство юмора незнакомец.

- То есть? – спросил я, внутренне ужаснувшись, так как в мою голову закрались мысли о том, что у него от библейского дьявола не только голова.

- Как ты думаешь, кто я? – вопрос пришёл, как тычок в бок во время контрольной – неожиданно и неприятно.

- Что ж, молчишь. Хотя знаю, что догадался, - улыбнулся демон, - но, прежде чем я расскажу тебе всё подробно, будь любезен, пройди со мной, - и блестящий гигант направился к лестнице в конце острова, охраняемой двумя статуями, изображающих химер. Я в безысходности, но также влекомый любопытством, отправился за ним. Когда мы проходили мимо химер, они внезапно одновременно подняли головы, и их глаза засветились голубым, а в пасти загорелись, вращаясь, голубые сферы.

- Что ж, телепортёр работает исправно. Севернее или южнее дворца точно не попадём, - улыбнулся демон.

Он стоял в центре окружённой уродливыми чёрными скалами круглой платформы, состоявшей из неплотно пригнанных друг к другу обсидиановых плит, между которых порой вспыхивала притекающая магма. Я взглянул на демона. Его глаза были закрыты, а руки, сжатые в кулаки, подняты на уровне груди, порой выбрасывая из общего сжатия отдельные пальцы, описывающие в воздухе какие-то неровные фигуры. Смысла этого воздушного рукоблудия я до конца не мог понять, пока в паре сантиметров от ног демона не вспыхнуло что-то бирюзовое, вырвавшись из обсидианового слоя весьма широким в диаметре лучом; интервалы между плитами, глаза и пасти химер, контуры фигуры, на которой я очнулся и в которой узнал пентаграмму – дьявольскую звезду – вся палитра цветов стала однотипной. Демон повернулся ко мне, улыбаясь:

- Я, пожалуй, пойду первым, - и шагнул прямо в источник излучения, моментально исчезнув с моих глаз.

- Эвон как, - произнёс я вслух с некоторой опаской, дальше рассуждая мысленно, - что-то уж больно не хочется отправиться вслед за ним и оставить здесь свою задницу – от одних ран избавился, а тут хрен знает, может, на человека подобное не рассчитано. А, с другой стороны, чего мне терять? И так помер, второй раз не грозит.

Подойдя вплотную к лучу, я обернулся на сияющую пентаграмму, продолжавшую безразлично сиять на каменном фоне. «Выбора нет,» - вновь подумал я. Внезапное исчезновение моего собеседника наводило на дурацкие мысли. Я аккуратно протянул к лучу одну ногу, словно собираясь опробовать его и на полсантиметра от сияющего потока чистой энергии отдёрнул его. Ничего. Выдохнув с некоторым облегчением, я решительно шагнул в сияющий кратер луча, и в этот момент у меня перехватило дыхание и резко закружило голову – краски передо мной бешенно завращались, сгущаясь и постепенно выставляя красный цвет в преобладающий, в свою очередь густеющий и темнеющий до уровня цвета крови. В груди что-то перехватило, по телу прошёлся лёгкий холодок, хотелось закрыть глаза…и в этот момент я очутился в каком-то прямоугольном помещении, симметрично уставленном колоннами на равном расстоянии от боковых стен. На железных креплениях кое-где светили зеленоватым и бледно-голубым горевшие пламенем соответствующего цвета чадящие факелы. В целом, кроме интересной формы дыры в потолке с видом на кроваво-красное небо с промелькивающей порой витающей повсеместно за стенами замка огненной пылью, замеченной мной ещё в самом начале пребывания в этом месте, интерьер больше ничего не дополняло – настолько прост и полон он был. Или это лишь из-за того, что я стою на месте…Осторожно сделав несколько шагов, я прислушался, однако, кроме звона в ушах от небывалой тишины, не уловленноё мной когда-либо ранее, ничего не было. И всё же спина невольно сжималась и выбрасывала тонкий слой холодного пота из-за чувства чьего-то взгляда на себе. Не в силах далее вытерпливать это на себе я обернулся, соприкоснувшись взглядом с пеленой заполнившей пространство меж колоннами тьмы. «Дьявол!» - выругался я и пошёл дальше. Через несколько шагов я услышал шорох позади себя и подскочил, как ужаленный, вперившись взглядом в то же место и вновь облившись холодным потом: в темноте блеснули два голубых глаза. Я застыл на месте, словно заворожённый, глядя в эти две синие точки, погасшие через несколько секунд, казавшихся мне часами. Встряхнув головой и отогнав постепенно назревающие дурные мысли, я, развернувшись, собрался продолжать путь, но за спиной вновь раздался шорох. «Да что же за…?,» - выговорился я, сердито разворачиваясь и злясь на неудачную шутку здешнего обитателя. Во тьме что-то зашевелилось, и сам факт этого быстро оборвал всю мою наглость на начальной стадии её проявления, на мерцающий бирилловый свет постепенно стали выходить отдельные контуры, и я немало перепугался: маленький торс, крупная голова, не менее маленькие ручки…как это напомнило мне маленького годовалого ребёнка…удивительно, как мне это ещё навеяло некоторые приятные воспоминания о своём глубоком детстве. Однако-таки стоило немного повести глазами из стороны в сторону, чтобы резко сменить характер мыслей и прийти в состояние недоумения: разве это дитя? Ни одному родителю не взбредёт в голову оставить своего ребёнка здесь, в этом жутком месте, даже самой галимой сволочи. И тут по моему сердцу, словно длинными когтями, мучительно больно провёл раздавшийся средь жаркого воздуха Ада хриплый тонкий жалобный, полный ноток отчаяния крик «Ма-а-а-ма-а!». Недоумение сменилось диким животным ужасом, постепенно переходившим в точащий внутренности изнутри, подобно червю-паразиту, страху. Крик повторился, и я не удержался, полностью убедив себя в том, что это и есть ребёнок и стремительно направившись к маленькому существу.

- Чёрт возьми, что за ублюдок оставил тебя здесь, а? – присел я на одно колено, с великим сожалением глядя на грустно опущенную бледную головку и протянув руку ко лбу, - ты, поди, замёрз здесь, хрен ведь знает эти камни…

Головка ребёнка вздёрнулась столь внезапно, что я с перепугу отдёрнул руку, переполнившись каким-то тупым страхом вроде того, по какой причине мы убираем руку от пасти бездомной собаки. Из маленького ротика раздалось противное шипение, повергшее меня в шок, а затем из тьмы что-то свистнуло, от чего я не успел увернуться, и меня что-то повалило на в действительности холодные каменные плиты. Толком не разобрав, что лишило меня равновесия, я решил рассмотреть врага и, борясь с его, как мне показалось, клешнеподобными конечностями, норовящих ухватить меня за горло и со смачным хрустом переломить кадык, я вдруг заорал, как псих: тот самый ребёнок, то брошенное дитя, коим я принял этого урода, оказался очередным демоническим выродком с телом и головой ребёнка. Белая плоть, оканчивающаяся нежным пупком, переходила в грубое чёрное насекомоподобное туловище, за спиной были сложены два небольших крыла, напоминавших мотыльковые. Я не переставал орать, пытаясь сбросить эту мерзость с себя, пока она ползла, извиваясь, по моей груди, подбираясь к горлу и зловеще улыбаясь мне своей детской невинной улыбкой. Буквально в паре сантиметров от моей сонной артерии взвился смертоносный длинный изогнутый чёрный коготь....и внезапно за моей головой раздался басистый раскатистый смех, после чего знакомый уже голос произнёс: «Оставь его!». Уродец, что-то прошипев, спорхнул с моей груди, уползая восвояси. Когда тьма скрыла часть тела, похожую на зад огромной мухи, я откинулся на спину, часто дыша от перехватившего в горле воздуха и всё ещё сжимающего сердце страха, и в это время тот же голос неожиданно произнёс прямо над моим ухом (я даже не услышал скрипа трущихся наколенников о нагрудник):

- Ну как, приятно было познакомиться с херувимом? – с улыбкой встретив мой взметнувшийся удивлённый взгляд, он продолжил, - этого засранца ты сможешь встретить везде, где не пролезть другим моим солдатам. Маленький он…да только вот спокойно шагу ступить не даст, как настигнет – мало не покажется.

- Ч…ч…чёрт бы тебя….под…рал, - выдавил я из себя, по-прежнему тяжело дыша.

- Эх, - покачал головой демон, - не стоит мне так говорить. Я ведь и сам могу задрать их не один десяток. Я же ведь их и создаю, - реплика довела мои догадки до финала.

- Ты…Дьявол?! – спросил я, удивлённо разглядывая человекоподобного уроженца этого кусочка мира.

- Он самый, - улыбнулся незнакомец, - как вы меня только не звали – и Волант, и Мефистофель, и Люцифер, и Повелитель Мух, и Тёмный Бог, и Сатана, и так это длилось до изнеможения. Порой мне казалось, что это дойдёт когда-нибудь до абсурда, но ведь нет – ваши религиозные фанатики с виду самые, что ни на есть, дуралеи, но даже они знают пределы своей фантазии.

- Хочешь сказать, ты – ни одно из этих имён? – удивился я.

- Ну почему же? – удивился Повелитель Ада, - они все, как ни странно, мне подходят. Другое дело, у меня есть имя – Сеятель.

- Сеятель?! – всё больше удивлялся я логике этого существа. Если деятельность его слуг за пределами Ада – чистейшая инициатива низшего состава, то тогда он не заслуживает звание Повелителя, а коли его личные затеи реализуются трупами и их восстанием из гробов – то тогда ему более подошло бы прозвище «Разрушитель».

- Да, Сеятель, хоть и взращиваю я вовсе не рожь, - холодно ответил Дьявол, - моё дело – делать саженцы Нового Порядка, того, что повергнет Землю в мир, вечный мир и порядок. Порядок демонов. Порядок правильности. Можешь звать меня также Вершитель. Так тоже будет правильно.

- Не вижу правильности в истреблении людей, - заметил я, - если ты решил таким образом приблизить начало твоего правления, то я бы тебе не советовал выходить отсюда.

- С чего бы это? – удивился Сатана, - ваше ядерное оружие, а нейтронное и прочие ваши выкрутасы меня не возьмут. Пусть молятся, чтоб самим не подорваться. В моей власти находится энергия, которую вы давно изучили, но на примитиве. Я же разработал более эффективный способ её пользования, достаточный, чтобы влиять на массы путём колдовства, работать с чистой энергией, телепортироваться во времени, и своих слуг, кстати, тоже, и не только это.

- И ты намереваешься испепелить нас голыми руками? – спросил я, догадываясь заранее, каков будет ответ.

- Да нет, - вопреки моим ожиданиям ответил Люцифер, - вы сами себя уничтожите.

- Что?! – воскликнул я в удивлении.

- Идём со мной, - и Сатана пошёл вглубь пещеры.

В стене, разверзшись, открылась дверь, в проёме блеснули языки ревущего пламени. За ними открылся вид на балкон, с которого было видно тёмно-красное небо. Я вошёл вслед за Сатаной в проём, и камни с шумом сошлись, после чего по ним хрустнули кости ударившегося об них при качке скелета. Я вскрикнул и отпрянул: пальцы мёртвой ноги едва коснулись моего плеча. Сатана стоял на краю балкона, вглядываясь в раскинувшееся перед ним ровное бурое поле, средь обширных монотонных просторов которого порой замечались два-три иссохших, искривившихся деревца. Я встал рядом с Дьяволом и взглянул на тёмные просторы, одновременно удивляясь тому, что, вопреки всем описаниям Ада в католической Библии, книге книг, на поле не было ни одной кости, исключительно бурая обугленная земля.

- Смотри, - ответил Дьявол на мой недоуменный взгляд а-ля «А чего я там такое должен увидеть?»

И действительно, вдали гулко раздался ровный отстукивающий звук марша. На горизонте появилась ровная тёмная линия, постепенно наращивающаяся в ширь. Вскоре в свете стоявших у замковой стены факелов чётко различились солдатские камуфляжные мундиры и начищенные до блеска стволы «калашниковых». Шагающий позади рядовой, совсем ещё парень, запевал тоненьким, но удивительно красивым голосом старый мотив «Прощения Славянки», а вслед ему запевал ротный бас.

- Так это ж наши! – воскликнул я обрадованно.

- Ага, - улыбнулся Дьявол, - это только начало.

Вовсе не поняв его слов, я продолжил вглядываться в зелёные ряды. Внезапно полковник, огромный тучной мужчина лет тридцати, вскинул руку, жестом останавливая марширующих. В родном стане повисло молчание, сквозь пелену которого я услышал вновь тот же звук марша, раздававшийся с противоположной стороны. Обернувшись, я увидел примерно ту же картину. Однако различия были, и немалые: речь шагающих была английская, и в руках бойцов были воронёные стволы «эмок». «Американцы!» - сообразил я, догадываясь и о недружественных намерениях по взглядам обеих сторон. В русском стане раздались крики: «Америкосы!» «За Россию-матушку, вперёд!» «Победа или смерть!». В ответ разинулись рты страны изгоев, крича: « No mercy ! Kill them all!»

- О, - повернулся ко мне Дьявол, - а вот и базар начался. Сейчас будет небольшое представление со спецэффектами.

- За Родину! – раздался трубный голос полковника, и под громовое «ура» и тараторящую речь автоматов солдаты бросились напролом.

Американцы едва ли молча, не считая проскакивающих меж рядов неприличных выражений, среагировали на привычный манёвр русских солдат, тактично расположившись геометрической фигурой. Дробящие очереди «калашей» разъедали строй, потекла первая кровь. Огневой кулак неумолимо приближался к тщетно пытавшейся восполниться фигуре. И тут один из рядовых солдат, совершив кувырок, оказался на достаточном расстоянии от строя. Пули взрыли землю рядом с ним. И тут застучала западная штурмовая винтовка. Первый, поехав на простреленной лодыжке, повалился наземь, следом за ним запнулись ещё двое, последующие бойцы, несшиеся в ураганной атаке, нагибались над телами только упавших и попадали под пули. Ряд наших солдат заснул холодным сном. И тут из-за спин ложившихся наземь полетела граната. Парень было бросился в сторону, но поздно: бросок был точно рассчитан, и «лимонка» разлетелась на уровне груди, и на её месте вскоре были видны лишь лохмотья изорванных осколками мышц и обломки обгоревших рёбер. Из образовавшейся мясной прорехи в алых потоках крови выпало всё ещё бившееся сердце. Я едва поборол в себе желание отвести взгляд от этой сцены и выплеснуть остатки завтрака, ибо я впервые видел настоящие боевые действия, и первый ужас от их созерцания сказался на мне самым жестоким образом. Ещё несколько гранат ударили по линии американского строя, и громовое «ура!» вновь раскатилось по русским рядам, вновь побежавшим напролом. И тут с задних рядов заговорили американские гранатомёты. Само зрелище врезающегося на полной скорости разрывного заряда в тело человека со спецэффектами заставило меня всё-таки отвернуться. Дьявол лишь ухмыльнулся, безразлично глядя на смерти с лишним нескольких сотен людей. И тут посреди всеобщей ругани автоматов раздались хлёсткие хлопки, и ряды гренадёров стали редеть. «Калашниковы» вновь уплотнили огонь, и первые русские ноги коснулись позиций американцев, бойцы схватились врукопашную. Покрыв рукой холодный от пота лоб, я покачал головой: нет, война совсем была здесь иная. Никакой романтики, столь ярко описываемой в книгах, со стороны – так и вовсе смотреть противно, даже воспринимая все патриотичные лозунги в качестве приятного бонуса. И в это время вновь раздалось «ура!»: наши трубили победу, и это отбросило у меня последние мысли об ужасах войны, их заменила радость достигнутой цели родной армии. «Поди, через пару месяцев Вашингтон брать будут,» - мечтательно промурлыкал я в едва прорезающиеся усики.

- Ну что, насмотрелся реализацией сказанного мной ранее? – спросил, ухмыльнувшись, Дьявол, вернув меня в мрачную действительность.

- Допустим, - кивнул я.

- Теперь смотри, - и бронированные пальцы взметнулись в воздух, вновь расчерчивая какие-то знаки. На поле под лежащими тут и там мёртвыми телами стали появляться огненные пятиконечные звёзды, постепенно становившиеся ярче.

Свет словно нахлынывал с каждой очередной огнистой волной, в конце концов, начав извергать сплетения огненно-красных лучей. И тут убитый гранатой автоматчик, доселе положивший рядком несколько наших солдат…встал, опираясь на воронёный приклад «эмки».

- Что за @#$&#?! – не сдержался я.

- А вот! - издевательски улыбнулся Сеятель, - смотри, как я их обработаю!

Поле начало оживать. Мерно мыча, с обагренной кровью земли стали подниматься мёртвые воины обеих сторон. Русский, американец – как будто бы сейчас это было неважно. Много убитых было среди русских, фактически весь американский строй был вырезан…лишь сейчас я понял, насколько страшна «третья сила». Недоуменно я посмотрел на Дьявола.

- Так значит…, - едва выдавил я из себя, - те…зомби…это были и впрямь наши?

- Конечно, - улыбнулся, смакуя, демон, - спросишь, каким образом они умерли, не умирая? Всё просто – ты уже ознакомился с моими серыми сыновьями?

- Это с чертями-то? – изумился я, поражаясь, как такое существо помимо всех забот об этом проклятом всеми-и-вся уголке Вселенной ещё нашло источник производства потомства, причём в мировых масштабах.

- С ними, да, с ними, - кивал Вершитель, - так вот, они первые нанесли удар. А дальше появился и мой посланник – тот огненный череп. Я всё тщательно спланировал…

- Но почему у нас?! – вышел я из себя, сжав кулаки, - почему ты решил ударить именно по нам? Почему не по этой…Америке, мать её?!

- Когда-то в вашей школе, - ответил с ледяным спокойствием Вершитель, - был крупный госпиталь, и материала для пробы было очень много. Ты не слышал, какие истории бродили про вашу школу во время Великой Отечественной Войны?

- Нет, - удивлённо ответил я, - никаких.

- Вот как, - чуть приподняв подбородок и взглянув на небо, ответил Дьявол, - ну что ж…не буду в таком случае что-либо тебе напоминать из того, что ты и без того не знаешь. Скажу одно: несколько трупов ещё той давности сейчас ходят-бродят по коридорам моего замка. Они стократно сильнее, чем те, что тебе доводилось видеть…и да, они значительно страшнее их. А глядя на твою реакцию на обычные для меня явления…

- Привыкаю потихоньку…, - мрачно ответил я.

- Тебе придётся, - издевательски ответил Дьявол, - если хочешь выжить…

- Тебя, что ли? – усмехнулся я, понимая, что пошутил неудачно.

Тут же я пожалел об этом: горло сдавило холодными твёрдыми пальцами, и мои ноги потеряли почву под ступнями, безвольно повиснув вместе со всем телом. Я глядел в горящие холодным зловещим огнём сатанинские глаза.

- Что ж, видимо, друзьями нам не быть, - прошипел он.

- А я к тебе не совался – ты меня сам закинул сюда, - просипел я сквозь вырывающийся из глотки воздух.

- А не надо было выпендриваться! – рявкнул Дьявол, с размаху бросив меня на пол.

Откашлявшись и подняв глаза, я заметил, как он вновь поднимает руки в призывающем жесте, и понял, что пора уносить ноги. Вскочив, я бросился к тому самому проёму, сквозь который входил в эту залу, однако встретил на пути лишь каменную стену и отчаянно замолотил в неё кулаками. Сзади вновь раскатисто зазвучал смех Сатаны. Развернувшись, я прижался к стене и пристально взглянул на Дьявола, нервно переведя взгляд на внезапно возникшее рядом с ним сплетение огненных лучей, из которого вышла до той поры незнакомая мне тварь. Костянистый плоский, как у адского рыцаря, лоб и две опухших до крови конечности служили единственным отличием этого демона от атлетично сложенного мастера борьбы.

- Это мой слуга…один из моих офицеров. Подловат, впрочем, это ты успеешь ещё оценить…если останешься жив! – расхохотался Дьявол, испаряясь посредством вызова того же телепорта, сквозь который вошёл сюда «офицер».

- Замечательно, - прошипел я, оказавшись один на один с этой тварью.

Зашипев, что, видимо, вошло в традицию у демонов, тварь подняла свои опухшие до уродстсва кисти. На меня нашло удивление, что «подлюга» вообще как-то с этим совладает – оценивая размеры опухших частей, даже имея такие мышцы, сие действо совершать было бы трудновато. Внезапно с боков огнерукого гуманоида вспыхнули ещё два сплетения, из которых выпрыгнули уже знакомые мне черти, несколько изменившиеся внешне: серая более-менее гладкая кожа сменилась на багровую, покрытую волдырями и ожогами шершавую шкуру с грубыми роговыми наростами. На тот момент я расценивал ситуацию, как критическую, выражаясь мягко, ибо сам факт противостояния не имеющего никаких органов для работы с энергией, подвластных демонам человека против трёх опытных слуг Дьявола навёл бы меня в любой другой раз на смех, однако на тот момент осознание того, что этой одиночкой против трёх более, как мне казалось, совершенных существ являюсь я, дезориентировало меня полностью и заставляло лишь сильнее вжиматься в камень, скрипя зубами и буравя уничтожающим взглядом (эх, если бы я умел испепелять им…) полностью подтвердившего своё звание архиподлой сволочи офицера. Просмотренная мной сцена боя с американцами и взгляд на эту тварь заставил меня вспомнить слова учителя английского, произнесённые двумя годами раньше, где он слово «крайне подлый» произнёс, отчитывая одного из подгадивших ему в очередной раз учеников, как «Арчвайл». «Ладно, так тебя и буду называть,» - проскрипел я мозгами. Тем временем черти, видя, что я отступаю в недоумении, решили начать первыми. Один из них встал в бросковую стойку, другой изогнулся для прыжка. Выбирать не приходилось – тело само мячиком откатилось вбок, пропустив бросок твари и посланный ему вдогонку шар, спаливший ему бедро. Чёрт развернулся и недовольно зашипел на задевшего его достоинство сородича. И тут я разразился гомерическим хохотом: две адские твари сцепились друг с другом, пытаясь разорвать друг другу свои гнилостносмердящие пасти. Что-то пискнув по-птичьи, арчвайл вновь начал поднимать свои конечости. «Только не..,» - подумал я, как вдруг он резко свёл распухшие кисти, и ко мне пошла, сжигая валявшихся в борьбе чертей, огненная волна. Я вовремя бросился в сторону, позволив удару чистой энергии проплавить камень и скользнул в образовавшуюся нишу. Недовольно зашипев, офицер снова хлопнул руками, но я наблюдал огненную дорожку уже далеко в стороне от проёма.

И снова мрак. Тёмная, предвечная, непредсказуемая субстанция, фактически крайность. И, как назло, ничего дающего хотя бы слабый свет под рукой и не бывало. Изредка путь освещался встречными факелами, да и тех было мало. Мрачное однообразие и полное отсутствие каких-либо звуков, кои беспокоили меня весь путь туда, наводили на самые разные мысли. Мысль выбраться отсюда самым быстрым и лёгким путём была, несомненно, первоплановая, но я находил в себе силы оттеснить её и немного поразмышлять о том, что происходит сейчас там, где меня нет. Живы ли наши, в порядке ли родители, знают ли…каковы масштабы этой трагедии? И также встал вопрос, на тот момент казавшийся мне самой, что ни на есть, левой темой: если библейский Дьявол оказался практически человеком, то кому он противостоит? Кто этот Бог, если он существует? Или нет ни Бога, ни Дьявола, а есть просто отдельная раса существ со своими физеологическими законами? Столько мутной несуразицы, и всё в один день, как назло.

- Сюда! – внезапно окликнул меня, что я аж подскочил на месте, выругавшись, чей-то шёпот. Я, осторожно крадучись, шёл на голос.

- Иди сюда…, - продолжал голос. Впереди показалось зеленоватое свечение.

- Опять какая-то уловка? – подумал я, останавливаясь. Однако здравый смысл мне упорно твердил, что терять мне нечего, и я продолжил путь с некоторой неохотой. Зеленоватый свет чётко выделял контуры огромной фигуры.

- Отвали этот камень, - прошипел неизвестный.

- Кто ты? Зачем ты здесь? – спросил я в пустоту.

- Помоги, - прошептал голос, настаивая.

Я подошёл к огромному куску породы. Как-либо сдвинуть его для меня не представлялось возможным, во всяком случае, даже моя фантазия не могла мне подсказать, что можно использовать в качестве рычага, если мускульная сила здесь вряд ли поможет как-либо, а продолговатых прочных предметов поблизости и не бывало.

- Ладно, - пожал я плечами, - в принципе, попробовать-то можно…

Присев, я нажал на основание, навалившись на камень всей массой.

- Не стоит хитрить, - вновь прошипел голос, - просто толкни его. Мы тебе поможем…

- Вы? А….а «вы» - это кто?! – вновь задал я вопрос во тьму, снова не получив ответа.

Встав во весь рост, я навалился на камень и сильно нажал. Кусок породы зашатался. Второй толчок заставил его свалиться, и передо мной открылось залитое изумрудно-зелёным светом ровно горящих факелов помещение. В центре его стояло огромное надгробие, видимо, какого-то местного жителя, судя по широким габаритам изображённой крышкой фигуры. Похожее на человека, рогатое существо лежало со скрещёнными на груди пятипалыми конечностями, подобно нашим рукам.

- Это и есть человек, - вдруг прошипел тот же голос, - а не его подобие, коими являются они.

- Что?! – удивился я, - неужели в этаком дерьме ещё есть люди?

- Были, - раздался ответ, - этот человек впервые загнал демонов обратно в Ад, когда его родной планете грозила опасность. Это не Земля была, нет. Когда-то на Марсе жили люди…

- Что?! – удивился я, - на планете углекислого газа и водорода? Люди?

- Да. Когда-то химический состав атмосферы этой покрытой ржавчиной планеты соответствовал тому, что есть сейчас на Земле. Но с приходом демонов всё значительно ухудшилось. Людям пришлось оставить Марс…

- А наше происхождение?! – не верил я своим ушам.

- Нет, не стоит думать, что все события происходили вопреки теории Дарвина, - как угадав мои мысли, произнёс некто, - Вы произошли и вправду от человекообразных…

- Фу-х.

- На Марсе жила похожая раса, ни больше, ни меньше, - подытожил голос несколько нервным тоном, - просто, как ты сам знаешь, людьми зовут, не только обобщая…

Трудно было не согласиться. В конце концов, при рабовладельчестве негров за людей также не считали, а ведь произошли от одних предков, пусть и разной масти и генетических индивидуальных черт. А какое родство имеют эти…люди…с нашими разумами, я в толк взять не мог, хотя и ясно представлял их себе. Да и сейчас выдавить что-нибудь разумное, окромя «две руки, две ноги, голова, мозг» не в состоянии.

- Подойди к стене за гробом, - продолжил голос.

В это же время раздался шум раздвигающихся камней. Я взглянул в направлении разверзшегося проёма и на миг очутился в красивой легенде: за грудой булыжников размещалась небольшая пещера, освещаемая изумрудно-зелёным сиянием, испускаемым клинком воткнутого в труп распростёртого по земле двуногого создания длинного меча. У соприкосновения тканей мёртвой плоти и стали приютился какой-то небольшой предмет кубической формы. Завороженный мистическим сиянием клинка, я начал постепенно сокращать показавшееся мне гигантским расстояние до этого места.

- Эти вещи принадлежали ему, - вновь заговорило нечто.

- Этот меч? – заворожённо протянул я руку к чёрной деревянной, судя по пересекающим поверхность текстурам, рукояти.

Пальцы коснулись гладкой, точно только что отшкуренной поверхности, тёплой, точно её минуту назад держали в руках, вонзая в холодную плоть. По форме она напоминала, как две капли воды, рукоять наших мечей ещё дохристианской эпохи, что заставляло меня поражаться находке всё больше и больше.

- Он, - подтвердил голос, - и предмет, что лежит у клинка. Насчёт идентичности внешнего вида ты прав: это действительно клинок вашего народа. По одной из легенд, одно из воплощений Дьявола было уничтожено им, когда он являлся княгине в обличии её мужа. В народе его звали Агриковым. Но…здесь он потерпел некоторые изменения.

- А как он сюда попал? – спросил я, продолжая осматривать меч.

- Радиоколебания. Или как это ещё было названо.

- Чего-чего?

- Пространственная прореха, если быть точным. После смерти у себя на родине этот человек попал сюда, в Ад, для того, чтобы закрыть эту дыру.

- Но это было на Земле! – воскликнул я, отвернувшись от меча и пытаясь безуспешно найти глазами собеседника, - а ты мне несколько минут назад рассказывал про Марс!

- Слушай дальше, - продолжал невидимка, - оказавшись здесь, князь воплотился в свой клинок, зелёное свечение – его огонь. А он, - моё внимание перекинулось на надгробие, - всего лишь шёл на его голос. Как ты шёл на мой.

- Выходит, моя судьба – лежать там же? – удивлённо спросил я.

- Смотря, как ты себя поведёшь, - раздался ответ, - ты, кажется, хотел рассмотреть ещё один предмет. Действуй.

Всё ещё будучи под влиянием увиденного и услышанного, я стал медленно опускаться на колено, наблюдая пересечения линий причудливой блистающей серебристо-зелёной гравировки на фоне сияния древней стали.

- А что это за надпись? – вновь спросил я, переходя постепенно ко второму предмету арсенала далёкого для меня героя.

- « Единым духом нашей мести наполним мы стальной язык, чтоб в час свершенья суда чести им говорил последний миг ,» - продекламировал призрачный голос, - не один только обладатель меча запечатал себя в сталь. Там покоится около трёх тысяч «душ» марсиан, - явно заметив моё вытянувшееся от удивления лицо, он продолжил, - в той штуке, что ты сейчас собираешься осматривать, душ было гораздо больше. Мы бились за нашу жизнь и жизнь наших жён и детей, понимая, что во плоти и крови нам не одолеть их, да и опасно как-то – в конце концов, нам же после смерти от их ударов шагать по ту сторону линии фронта полуразумными плотоядными. Мы создали из различных металлов этот куб для того, чтобы запечатать туда наши души. Таким образом, мы получили достаточно преимуществ перед этими тварями. Минус заключается в одном: эти преимущества работают лишь в том случае, если нас используют люди. А не демоны. Пара-тройка особо мозговитых представителей их фауны уже пыталась нами овладеть. Результаты были…мягко говоря, плачевные, - злорадно произнёс дух.

И тут куб при приближении моих рук воспарил, повернувшись ко мне верхним ребром. На меня взглянуло миниатюрное изображение человечка зажёгшимися жёлтым металлическими глазками. Я попытался взять его в руки, однако отдёрнул их едва ли не с криком от удивления и мимолётного испуга: из продолговатых щелей, встретившихся неоднократно в строении этого интересного предмета, вылезли круглые основания с укреплёнными на них тонкими ножевыми клинками. В этот раз я попробовал взять куб, осторожно подхватывая его снизу. Куб вырвался из ладони и заплясал в воздухе, внезапно залетев между моих рук и…повиснув.

- Очень полезная вещь, - добавил голос, - только не вздумай опробовать его на вес, прочность и прочее – эта штука тебе не даст.

- В смысле?

- Души марсиан неприкосновенны. Хрен они тебе дадут из взвесить и попусту швырять о стены. А сейчас тебе пора идти, у себя у тебя достаточно дел, - в это время куб, компактно свернувшись, подлетел к поясничному отделу тела и послушно уселся на ремень. Я потянулся за мечом.

- Ты уверен, что это не утяжелит тебя там? – удивился призрак, - марсиане были мастерами фехтовального искусства, если ты не имеешь представления, как с этим обращаться, лучше не трогай.

- Можешь не беспокоиться, - бросил я через плечо, рванув рукоять на себя. Клинок вылез из плоти, как из масла, и только его треугольное сечение покинуло тело убитого, как рукоять выскользнула из моих рук, и оружие, будто ожив, скользнуло мне за спину, приютившись по диагонали.

- Посмотрим же, как ты справишься с ними на Земле, действительно ли ты такой легендарный вояка, как они хотят тебя видеть, - раздался несколько насмешливый голос, после чего перед моими глазами всё вновь поплыло.

На этот раз произошло всё быстро. Меня бросило на той самой зелёной пентаграмме, на какой я был в начале. Несколько слепило в глазах. В голове царило недоумение и незнание плана следующих действий. Я не знал, в каком месте оказался, как мне дойти до дома. И сейчас ли мне надо брать в руки оружие, данное мне в гробнице, или же надо найти путь домой и, набравшись сил, атаковать намеренно? Разумеется, я понимал, что, научившись обращаться с данным мне прямо здесь, я сумею раз и навсегда перекрыть жилу наступающим. Но я не знаю, живы ли все дома, и какова будет цена моей победы, если я вернусь и увижу лишь гору трупов, поняв, что остаюсь наедине с самим собой. Раздумья напоролись на металл. Нет, не металл тупика, а материю, из которой было создано увиденное мной сооружение, представлявшее собой небольшую круглую платформу с пультом на длинном, доходившем мне до груди столбе. Я ступил на платформу и активировал консоль, на которой высветились две строчки: одна гласила: «Ксеномир.», вторая: «Исходная точка.» Порывшись немного в спрятанных глубоко на задней полке шкафов знаний понятиях, я осознал, что Ксеномир – это место, в котором нахожусь сейчас я. Стало быть, мой пункт – исходная точка. На мгновение я обернулся и взглянул на кроваво-красное небо, думая о, возможно, весьма скором возвращении в это место. И вдруг я увидел на мгновение ослепившую меня серебристую точку в небесах. Надо мной сияла, отбрасывая серебристый свет на шпили проклятого замка, самая обычная, что ни на есть, луна, такая чуждая адскому пейзажу…и одновременно так красиво вписывающаяся в картину. Огромный белый диск излучал неведомое мне влечение, поворачивавшее мои ноги в направлении той же лестницы и шепча мне желание подойти ближе к скалам, дабы рассмотреть его поподробнее, однако мне мешала невозможность сего деяния в связи с поджимающим временем. Так луна притягивает только в Аду…вздохнув, я активировал строчку «Исходная точка» пальцевым нажатием. И в этот момент перед глазами всё потемнело…

Мои глаза, едва открывшись, вновь встретились с уже привычным для меня мраком. Где-то мигал свет брызжущих из прерванной сети проводов искр, что я видел лишь краем глаза в проломленный рыцарем ада огромный проём. По классу стояла темень, в воздухе витал смрад трупов. Я попытался подняться и тут же слабо застонал от ударившей в бока боли от чудовищного хвата рыцаря. Воздух клекотал в горле, тело нестерпимо болело. Я попытался подпереть рукой туловище и вляпался во что-то холодное. Повалившись на спину, я поднёс руку к глазам. По пальцам стекала густая тёмно-красная жидкость. Это было лишним, но я поднёс руку к носу, вдохнув железистый запах крови. Потрогав места хвата, я зашипел от боли присыпанной солью раны: не стоило и сомневаться, что когти оставили у рёбер кровоточащие следы. Интересно, сколько крови я потерял?… Рядом что-то завибрировало. Помотав ноющей, как с тяжёлого бодуна, головой, я потянулся к этому месту и в миг всё вспомнил. Запустив руку за плечо, я нащупал рукоять дарованного меча и вытащил его из-за спины. Прежнего зелёного сияния я не увидел, лишь слегка заметное фосфоресцирующее голубоватое мерцание стали. Я попытался подобрать лежавший там куб душ, но, почувствовав приближение моей ладони, оружие древности, вновь оживившись, переместилось мне на пояс, колеблясь у бедра. Покачав головой, я медленно и болезненно поднялся, опираясь на клинок меча, каким-то шестым чувством (а может быть, это просто адреналин играл со мной злую шутку) улавливая близость врага. Вновь помотав головой, я осмотрелся. Источники тяжёлого запаха разложения лежали, неряшливо разбросанные на том месте, где был учительский стол, на тот момент лежавший в углу, перевёрнутый. Адские мрази срывают свою ярость не только на людях. Я сделал пару шагов и споткнулся. Когда я увидел, обо что, меня едва не стошнило, хотя чем, и не было: под моими ногами лежали внутренности, вылетевшие из живота разорванного пополам товарища. У стены, где когда-то висела доска, теперь под её навесом беспорядочно валялись несколько тел представителей обоих полов. Шатаясь, я подошёл к ним и опустился на колено, охваченный волнением. Я надеялся среди убитых найти её …и нашёл, увидев её голову с распущенными мягкими каштановыми волосами. Подруги, даже будучи мёртвыми, верно охраняли её, и моему тускнеющему разуму составило некоторого труда заставить повреждённое тело стащить два безжизненных тела с любимой. Они были изуродованы, одежда была обуглена. У светловолосой грудь была прожжена насквозь плазменным шаром, виднелись остатки обугленных рёбер по краям дыры, одежда была забрызгана кровью черноволосой, потерявшей руку из сустава, видимо, от удара когтями, судя по грубому надлому на основании плечевой кости и обрывкам висевшего пополам с клочьями кофты мяса. Когда я сгрёб эти тела в общую кучу, я ужаснулся, взглянув на её тело: через всю грудь от нижних рёбер до ключицы шёл огромный шрам, её изящное полноватое тело лежало в луже крови, руки стали похожи на клешни, а правая, обгорев от броска огненного шара, превратилась в шкварку. Но, даже видев такое надругательство над телом дорогого мне человека, даже находясь совершенно один, я не смог заставить себя плакать. Видимо, иссохло во мне всё. Я лишь присел на колено, сняв свою кофту и, укрыв ею изуродованный торс возлюбленной, нагнулся к её причудливо изогнутому ушку и шепнул: «Прости…я отомщу им за твою жизнь…». Поднявшись, я медленно направился к проёму. На пороге я вновь обернулся и осмотрел полуразрушенное помещение. Когда-то я здесь учился, здесь собирались друзья, проводились часы одним, а то и двумя классами, здесь прошла вся моя жизнь…когда-то, давным-давно…помотав головой, я обернулся и покинул это помещение, казалось, навсегда… Кто ж знал, что я ошибался?…

Подняв меч до уровня бедра и выставив его остриём вперёд, я двинулся по коридору неровной походкой. Докучала боль, сдавливая с боков, голову отягощали мысли о безнадёжности дальнейшего вопреки осознанию первичной цели – уничтожению угрозы и очистки местного пространства от демонов. Долго бродить в одиночестве не пришлось – впереди что-то заколыхалось. Головная боль, к сожалению, не давала мне чётко разглядеть, кто передо мной, я лишь успел оценить, что появилось это что-то довольно быстро. Силуэт начал стремительно наращивать габариты, куб начал вибрировать на поясе. Я приблизил руку к нему, и он, снявшись с пояса и расправив свои крылья-слайсеры, вылетел вперёд, витая между моих выставленных на уровне груди ладоней, вернее, ладони и сжатой в кулак держащей меч кисти. Раздалось уже знакомое шипение, и впереди загорелся оранжевый огонёк. «Твою!» - гулким эхом отдала в мозгу мысль. В меня полетел плазменный шар. Я резко подался вбок, ударившись о стену. Газовый сгусток прошипел мимо меня. Выдохнул. Тем временем чёрт начал стремительно приближаться. Куб начал усиленно вращаться, крылья начали звенеть, стремительно разрезая воздух, чуя врага. Внезапно что-то накрыло обзор моему затуманенному зрению…свет брызнувших из разбитой лампы искр показал мне серую фигуру прыгающего на меня чёрта…я попытался вскинуть оказавшийся неподъёмным меч, и серое тело повалило меня на грязный пол, послышался свист рассекающих воздух клинков, визг чёрта…вновь обманчиво тёплое одеяло тьмы накрыло мои глаза…

Очнулся я внезано для самого себя. Тело чувстовало себя заново рождённым, боль мгновенно утихла. Я вновь попытался подняться и обнаружил это для себя странно незатруднительным процессом. Ощуп и осмотр доступных глазам частей тела удивил ещё больше: сквозь прорванную одежду не было видно ни одной царапины, а шрамы от когтей рыцаря затянулись! Куб душ послушно свернулся у моих ног, меч, выроненный после нападения импа, лежавшего горсткой пепла, валялся у стены. Я потянулся к кубу, ожидая его реакции. Ноль эмоций. Я приблизил ладони. Куб остался лежать холодным куском металла. Покачав головой, я легонько коснулся гладких стенок древнего оружия. Ни в какую. Тогда я обхватил его с двух сторон и попытался поднять и почувствовал в руках нечто лёгкое, словно не из металла был сделан этот куб, а, скорее, из чего-то твёрдого, лёгкого и полого, вроде картона, как будто бы что-то выкачало из него всю энергию. Что ж, никто не сказал мне, что это оружие одноразовое, но факт оставался фактом. Я положил куб на пол, легко вскинул здорово сбросивший вес меч и думал идти дальше, но услышал за собой какой-то звук, похожий на обиженный тон какого-то существа. Может быть, тех же душ, что сидели в этом кубе и наблюдали мой поступок. Всё же пришлось подобрать его, хотя бы под тем предлогом, что я не изучил ещё всех свойств этой вещицы. По пути я ещё находил время удивляться собственному решению, выданному ещё толком не освоившимся в полностью восстановленном теле мозгом, ибо я даже не понял, каким образом погиб бес, и как я излечился? Вернее, неясно было последнее, насчёт первого я тогда кое-как догадывался…

Кроме чёрта, о встрече с которым я только что рассказал, я больше никого не видел. Преодолев без всяких усилий коридор, я вышел в рекреацию. В лицо бросилась следующая картина: в пространстве, оглашаемом свистом холодного ветра в осколках разбитого стекла, царило мёртвое спокойствие. Мёртвое, ибо трупы лежащих людей не шевелились. Тут были и учителя, и некоторые ребята…и среди них я заметил двоих людей в формах с вышитой надписью на спине «ОМОН». «Таки не ослышался. Но почему я проснулся один, а не в их окружении?» - пронеслись мысли. Ответ был неясен на первый раз, зато лёгок: не дошли. Судя по изрядно присыпанному пеплом полу, ребята дрались из-за всех сил. И, видимо, не только они. Один из здоровенных десятиклассников, откинувших руки в неестественной позе и крупный седовласый мужчина, видимо, погибли в схватке с адскими захватчиками. И били они их с усердием, раз выжил только один имп, только что убитый мной. Но, как ни странно, провонявшая мертвячиной рекреация не выглядела залом славы, а, скорее ещё одной дьявольской ловушкой, потому меча я не опускал, осторожно шагая вперёд. На ум ползли картины встающих с поля боя мертвецов, мало-помалу начинал прошибать пот. Внезапно позади меня раздался шорох. Я инстинктивно развернулся, выставив клинок вперёд. Один из «омоновцев» пошевелился, издав слабый стон. Внутри всё похолодело, руки затряслись, и меч стал выскальзывать из невольно раскрывавшейся ладони. Помотав головой, я сжал руку и направил треугольное сечение на голову мотавшего ею стража порядка, ожидая атаки. Однако он, услышав стук моих подошв, поднял голову, и я столкнулся глазами с адекватным взглядом живого здорового человека.

- Чёрт тебя дери! – воскликнул он, потянувшись за лежащим рядом продолговатым предметом, торчавшим из-под убитого десятиклассника, - пришёл по мою душу, сволочь!

- Э-э, полегче! - наступила моя очередь говорить, когда он вынул вещь, оказавшуюся снайперской винтовкой Драгунова и стал поднимать её, - живой я, не из этих.

- А хрен вас знает! – лязгнул затвор, - сегодня рычите, завтра говорить будете, потом, когда вас, тварей, бить будем, ещё и поматюгаетесь нам вслед!

- Ну стреляйте, чего уж тут, - вымолвил я охолодевшими губами, ругаясь на самого себя – лучше бы добил. Мужик медлил.

- Чёрт с тобой, - опустил он винтовку, - выглядишь ты вполне естественно, не то, что эти уроды, - кивнул он на лежавшие вдоль стены тела, - навалились на нас гурьбой, как только вошли. Три машины сюда послали, в каждой по десять человек! Десять! А уцелело сколько? Из моей группы, видимо, один я.

- А остальные?! – спросил я, поражаясь.

- Дык а чего ж остальные-то? – пожал плечами воин, - или подохли, или того хуже, - посмотрел он снова на сваленных в кучу зомби.

- Уже видели такое? – сглотнув, выдавил я из себя вопрос.

- Да нет, как-то не пришлось. Я пытался выбрать хорошую позицию для отстрела этих уродов, а то ведь скопилось их тут неслыхано-немеряно. Там ведь как всё шло: мы, как въехали, так и увидели, как во внутреннем дворе…да-да, именно там! – окликнул он меня, когда я недоуменно взглянул в окно, выходившее на упомянутое место, - кстати, пригнись!

- Чего?!

- Пригнись, мать твою, кому говорю! – рявкнул «омоновец», вскинув ствол. Пришлось подчиниться.

- Смотри на крышу, - показал он на окно. Я пригляделся и во тьме различил шевелящийся на крыше силует медленно идущего взад-вперёд человека, затем ещё один и ещё…. Или это был не человек…однако толстые руки выдали их обладателя, развеяв мои сомнения – по крыше ходил арчвайл, и не один!

- Каждые полчаса они тут расхаживают, - продолжил снайпер, - вспыхнет что-то – и на тебе один урод. Второй раз – и ещё один. И так постоянно. У меня уже рука немела. Каждый раз приходилось перемещаться по линии взад-вперёд, чтобы не выдать свою позицию, и то уже в седьмой раз запалили. Причём ведь, сволочи, появились тогда, когда мы сюда ломанули зачищать место. Каждый раз, когда я выносил одну из тварей, по милости второй сюда телепортировались несколько серых мудаков, которых мы напару с Володей выносили с превеликим трудом. Хорошо хоть, догадался выбивать и этого, а то дело было бы дрянь. Благо, пистолет есть, с ним легче, - жилистая ладонь погладила выступающую из кобуры рукоять «макарова».

- А как вы легли-то?

- Да просто. Во время очередной резни эти твари появились довольно близко ко мне. Я, конечно, привык выполнять задания сразу, но всё-таки хотелось для этого и свою задницу уберечь, потому стал отстреливаться. Ну а офицер их, - что ж, не один я, видимо, прозвал эту тварь подобным образом, - и начал борзеть: примерно через пол-минуты тут ещё гадов прибавилось. Володька нёсся, как ошпаренный, из автомата всё поливая. А, когда сук этих вынес, этот, - в пылу рассказа «омоновец» крепко выразился, - поджёг его.

- Как?! – вновь удивился я, глядя на выглядевшую вполне естественно спину убитого.

- Да ты на перед посмотри, чего тебе скажет его задница?

Я попытался перевернуть убитого и тут же отвернулся от запаха горелой плоти и вида обугленной шкварки, коим являлся весь перед «омоновца».

- Вот так-то! – хлопнул в ладоши снайпер, - когда я прицелился, я услышал жуткий крик. Оборачиваюсь и тут же кидаюсь в сторону: рядом со мной как из-под земли вылез столб пламени! Гляжу: а мой товарищ, сальто сделав, с размаху шлёпается передом об пол. И лежит, не шевелится. Ну я, матюкнувшись, поворачиваюсь на этого гада и думаю: теперь-то ты попался. Прицеливаюсь…и роняю винтовку!

- А в чём дело-то было?

- В чём?! – пришла очередь снайперу удивляться, - а ты разве не видел одного уцелевшего серого?

- Н-да, - покачал я головой, - уже имел радость с ним повстречаться.

- И ты выжил?! – скосил взгляд «омоновец» на всё ещё смотревший ему в голову меч.

- Ну, по общепринятым понятиям, как живой, расцениватсья могу, - улыбнулся я.

- Ну-ну, - скептически покачал головой снайпер, - так вот. Прицеливаюсь, я, значит, в офицера. И вдруг чувствую дикую боль, как будто бы ладонь на раскалённую сковородку положил, пожарил с одной стороны и сделал это же с другой. Только всё было быстро…

- Я так понял…шары?

- Они самые. У меня рука до сих пор отказывает. Поэтому при всём желании прицелиться не могу…, - поднял правую руку снайпер. И, действительно, правая конечность его была похожа на кривую клешню. Видимо, это отличительный признак всех угодивших под удар плазменного шара.

- И что было потом?

- Что потом? Он вновь кинул своей горячей бякой, я словил волну носом – и кердык. Ну, по крайней мере, я так думал…

- И что теперь?

- Чёрт его знает. Прицелиться не могу. Домой хочется жутко. С другой стороны, задание провалил…слушай! – внезапно блеснули его глаза, - а ты можешь быть мне полезен.

- С чего бы? – удивился я, - как я могу пригодиться нашей доблестной страже покоя?

- Приходилось когда-нибудь стрелять? – спросил серьёзным тоном снайпер.

- Нет, - удивлённо ответил я. Интересно, все снайперы настолько непонятны словами, или у меня на тот момент просто соображаловка отказывалась работать.

- Плохо…, - поджал губы стрелок, - ну да ладно, попробуем. Бери винтовку.

- Что?

- Бери ствол, говорю!

Нечего делать, подобрал «драгунку».

- Теперь осторожно, пригнувшись, подходи к окну, - продолжал снайпер, ползком направляясь к центральному. Под ним стояла длинная скамейка.

- Угу, - кивнул я, гусиным шагом направившись за ним.

- Видишь ещё того урода? Целься. Скамейку можешь отодвинуть и упереть на неё локоть, ствол можешь положить на подоконник, так удобнее будет. Смотри только в прицел, лови момент между двумя ударами сердца на середине вдоха. Понял? – с надеждой в голосе спросил «омоновец».

- Угу, - повторил я несколько неуверенно.

- И только попробуй промахнись. Это тебе не игра. Один удар – один труп! – напутствовал раненый снайпер, пока я готовил место для выстрела, - готов? Огонь!

Я сел на колено, почувствовав твёрдость приклада у плечевой сумки. В Т-образный инфракрасный прицел высокой кратности были детально видны переливающиеся мышцы, окровавленные руки, отвислый живот арчвайла. Несколько раз вздохнув, я задержал дыхание…медленно закрыл глаз…сосредоточился…время шло, но я специально набрал запас воздуха, дабы прицелиться точнее. Твари на тот момент находились друг к другу достаточно близко, и я выжидал момент, когда они останутся порознь, совсем беззащитные в глушащей все звуки тьме. И вот, твари разошлись, и демон зашагал к водосточному желобу, в то время, как второй тупо встал на месте, разглядывая местность. Тут у меня что-то спёрло в лёгких, и я с шумом выдохнул, пригнувшись.

- Молодец, что скрываешься. Но стоило бы быстрее, пока они снова не сошлись, - потарапливал снайпер.

Я вновь начал целиться. Первый арчвайл тем временем остановился у желоба, вглядываясь в небо. В прицел было замечательно видно, как его безгубый рот шевелится, выдавая слышный здесь писк. Этот орехоголовый оказался более нейтрален к окружающему, чем его собрат. Значит, в случае чего наиболее беспокойный легко запалил бы. И тогда всем кранты…я переправил прицел на оглядывавшего двор, повысив кратность. В прицел была видна его сетчатая переносица.

- Ну давай, быстрее! Этот мудак сейчас обернётся, и нам всем.., - не договорил он.

- Сам знаю, - прошипел я, задерживая дыхание. Сердце стукнуло, и я мягко стиснул курок.

Раздался хлопок, какой я уже слышал во время показательной батальной сцены в Аду. Тварь зашаталась…и стала осыпаться мелким прахом, летящим с крыши прямо во двор.

- Молодчина! – хлопнул меня по плечу «омоновец», - а теперь давай второго, пока он не просёк, что тут происходит.

Серый лопух даже не успел среагировать. Пуля прошла навылет через висок, оставив там аккуратную сквозную дырочку, сквозь которую я увидел ночное небо.

- Парень, а ты меткий стрелок, - улыбнулось запачканное лицо, вмиг посерьёзневшее, - эти твари наверняка слышали выстрелы, пора валить отсюда, - поднявшись, он подошёл к мёртвому товарищу и нагнулся, вытаскивая из-под него автомат, - прости, брат. Надо закончить дело. Пошли, - кивнул он мне, и мы пошли к выходу.

- Когда мы здесь были, половина моей группы отправилась в ту часть этажа, а ещё трое человек – с нами, - продолжал снайпер, теперь автоматчик, - однако нам по рации приходили сообщения с просьбой о помощи. Ребята снимались с мест и направлялись на подмогу. Никаких вестей от них после этого не было. Как в воду канули, ей-богу…

- А вы даже не пытались с ними связаться?

- Да куда уж там. На нас и этих серых уродов хватало, а их много было, им под силу…наверно, было.

«Ага, - подумал я, - под силу. Крутые оперативники сдули безоружным ребятам из ада. Смешно, н-да, смешно….» Хотя, конечно, не смешно ни разу, ибо меня пугал тот факт, что угроза гораздо сильнее, чем мне казалось вначале, а учитывая, что я ничего хорошего не ждал на тот момент, теперь мной овладевало едва ли не пораженческое настроение. Однако прошедшее несколькими минутами назад всё больше диктовало мне власть разума, заставляющую оттеснить все настроения на задний план, всё ещё пытаясь убедить в этом свернувшиеся колючим клубком негативные эмоции на протяжении перехода из просторной правой половины в похожую, но затемнённую левую, ибо там не было даже какого-либо убогого освещения, какое было в небольшом наличии там...