КОГДА ДОРОГА БЕСКОНЕЧНА

 

... В квартире было мрачно.

За окном шумел вполне себе светлый осенний вечер, но тот не проникал сквозь окна в комнаты... один лишь мрак...

... Я сижу на её диване, в её комнате, в её квартире и жду именно её...

Серая темень окружает и меня, и письменный стол, и стены, и всё вокруг... серый мрак приятен взгляду, приятен глазам, однако ж, чужд чувствам и эмоциям. Я вспоминаю свою жизнь, что так же темна и скучна, однообразна и моноцветна, вспоминаю, как прихожу к себе домой после школы, смотрю телевизор за обедом, а потом ложусь спать... на следующий день всё повторяется... Но у неё в доме какая-то странная тяжёлая тишина и отчуждённость, которую я никак не ожидал здесь застать... И мне подумалось, неужели не я один так живу: дом – школа – дом... и снова...

Этот неприятный покой будто гипнотизирует и усыпляет внимание и рассудок. Мой взгляд устремлён в белую стену, и я не о чём уже не думаю... сижу и смотрю в стену... сижу и смотрю.

... Мне уже пора домой, уж больно загостился. Стою у неё в прихожей, обуваюсь... и вдруг она спрашивает, пойду ли я гулять...

Я рад. Рад, что ей первой пришла эта мысль на ум. Рад, что ей хочется со мной погулять, а не мне...

Я не думая соглашаюсь. Она удивлена. Немного растерянна.

И вот она уже одевается, а я воодушевлённо рассуждаю о её пустой и моей пустой жизни... в те минуты мне казалось, что мой монолог – только лишь пустой вздор или глупый водоворот мыслей и слов... я ошибся.

«... Как наши жизни однообразны! Тёмные дни и столь же тёмные вечера... И нет никакого просвета, никакого разнообразия и чувства, что действительно ЖИВЁШЬ...

А представь... вот если бы ты не предложила мне идти гулять? – Я бы пошёл домой, уселся за стол и что-нибудь писал – будь-то уроки или ещё что... а ты? Ты бы тоже села за стол и начала работать... Никакого цвета и интереса. Ведь мы проделываем то же самое, что и вчера мы делали, что будем делать завтра и что делали месяцы и годы назад... и что мы будем делать ещё три года в школе, а потом институт... и так всю жизнь! Дом – школа – дом... потом: дом – институт – дом – работа... изо дня в день эта рутинная муравьиная жизнь, изо дня в год это жалкое копошение в своих глупых проблемах! И никакой жизни, никаких прикрас и интереса к этой самой жизни НЕТ! Как так можно жить? А? Ведь мы теряем столько жизни на суету – и вот тебе уже тридцать, пятьдесят, и смерть уже ходит по пятам... Живём лишь ради того, что бы нас поели черви в сырой земле – вот наша награда и пьедестал почёта!

Но вот, что интересно... ведь мы с тобой только что порушили весь этот жалкий наш сумбур, изорвали его на лоскуты и пошли... просто гулять, не взирая ни на что, пошли и всё!..»

Я расхаживал по комнате, она переодевалась в другой, изредка мне что-то отвечая на вопросы. Коротко. Односложно.

Моя речь текла легко, ровно и гладко. Слово за словом. Мысль за мыслью. Я говорил наплывно, протяжно и волнисто...

«... Хм... Люциус... Никакой фантазии!»

Я уже снова обуваюсь в прихожей, но уже вместе с ней...

«... Нужно пользоваться тем именем, которое тебе дали родители... Люциус... Надо ж было такое придумать! Люциус! Да ты никакой не Люциус, ты просто... ... тело. ... а в прошлой жизни ты был папоротник!»

Она рассмеялась над этим заявлением, а я продолжал нести, как мне тогда казалось, забавную ахинею.

«... А в следующей жизни – ты... одуванчик... И надо ли было проживать столько жизней, чтоб тебя через секунду съела корова, которой посчастливилось случайно оказаться на том пастбище, где растёшь и ты...»

Мы спускаемся по лестнице...

«... И вот... ты, убитый... униженный и подавленный... разбитый, оскорбленный следуешь по кишечнику этой коровы... помятый и обслюнявленный... А потом ты будешь удобрением для таких же одуванчиков, каким ты был некогда... Вот такая грустная история...»

Она весело смеётся над моими бредовыми россказнями...

Мы вышли на прохладную улицу.

– Мысль следует за мыслью, слово следует за словом, подобно жизни... которая всё плывёт и плывёт своими океанами и реками близко к нам...Ты думаешь, мы вдвоём сейчас прогуливаемся? Нет... Нас трое: я, ты и Жизнь... Она рядом с нами также шагает, тихо и размеренно – всё как мы. Жизнь следует за каждым из людей. И нами... Жизнь...

– Ой!

– Чего?

– Да зуб режется.

– ... А всё почему? Потому что мы – живём. Зуб режется – значит, жизнь продолжает свои размеренные шаги. И, следовательно, мы продолжаем шагать... Когда-нибудь мы дойдём до конца этой улицы – и всё это есть Жизнь.

– А как же время?

– ... А Время – есть и Жизнь. Есть время – есть жизнь. Если же есть жизнь – то время будет с ним четою вышагивать. Вот как мы... Остановится Время, то Жизнь замедлится, а затем и остынет – и наоборот. Перестанет шагать Жизнь – Время тоже остановится... и мы остановимся... перестанем идти, шагать – жить. А вот если мы остановимся?

– И что?

– Если мы остановимся – Жизнь и Время будут идти. Не перестанут... А всё почему?

– Почему?

– ... Потому что зуб у тебя режется...

Она засмеялась.

– ... а, значит, и жизнь твоя продолжает шагать вместе с тобой да и мной сейчас, даже если мы и не продолжим вышагивать по этой прекрасной осенней улице; и моя жизнь продолжается... Время наше будет жить и существовать – Жизнь продолжит двигаться... и мир тоже. ... А зачем мы шагаем? Зачем идём? Ведь если мы куда-то держим путь – значит, есть у нас с тобой цель, к которой мы всё идём и идём... А вот если мы остановимся? Перестанем идти? ... Наш путь не остановится. А всё почему? Потому что жизнь есть наш истинный путь. Путь, по которому мы идём к нашей цели... и даже если мы не будем сейчас шагать по улице – мы будем продолжать следовать своим путям, не продолжая этих дорог и прогулок... Наш Путь – это наши действия, наши жизни и наше время, которым мы мерно следуем, подобно этой обычной прогулке... Даже не шагая – мы можем следовать цели, однако ж, шагая – мы можем этой цели и не достигнуть. Вот такая вот мысль... Когда-нибудь мы простимся, отправимся по домам, будем делать свои дела, спать и отдыхать – а всё это зачем?

– ?

– ... За тем, что всё это – наш путь... к цели, нам ещё неизвестной.

Мне вдруг яснилось. Вдруг мне показалось, и не улетучилось это чувство. День этот... чудесен. Необъяснимо прекрасен и неповторим. Мне вдруг стало так легко и спокойно, что я запомнил это удивительное ощущение тишины в душе...

Впервые в жизни я был рад настоящему, а не горевал потом о его прошлом...

Впереди нас деревья, окрашенные осенними кистями алых и жёлтых красок, солнце не видно и не ощутимо ни взглядом ни теплом, но я всё же чувствую солнце... само солнце, настоящее, духовное солнце, что изредка просыпается в груди и во всём теле, возбуждая чувства всех жизненных прикрас, возбуждая любовь к жизни, любовь ко всему на свете... душа готова возлюбить всё, озарить добром этот огромный, многогранный мир...

А мысли всё веют в голове, проливаясь волнами слов из спокойных моих уст... и становится с каждым словом этот мир всё светлее и привлекательнее... понимаешь, что жизнь – она прекрасна... И нет дороже её ничего на свете, только лишь эта дражайшая жизнь, единственно лучезарный свет, чистый, истинный свет, божья праведность и провиденье... Жизнь. Эта прогулка и эти бесценные мгновения общения, когда мысли, сращённые с тёплыми и красочными словами, мерно веют вокруг нас... волнисто и размеренно тягучие звуки речи и тихие безмолвия покоя – вот она Жизнь...